Традиционный шаг к очередной лесопожарной катастрофе: правительственное совещание о подготовке к пожароопасному сезону
Одним из традиционных шагов к очередной лесопожарной катастрофе является правительственное совещание по подготовке к пожароопасному сезону в лесах, которое обычно проходит во второй половине зимы. В 2022 году такое совещание состоялось 15 февраля - и оно, как всегда, показало, что с точки зрения высокого отраслевого начальства у нас с подготовкой к пожароопасному сезону почти все хорошо, а фактически - наоборот, почти все плохо. Ссылка:
Виктория Абрамченко провела всероссийское совещание по подготовке к пожароопасному сезону в лесах (2022 год).
Официально все выглядит просто блестяще: правительство выделило на охрану лесов от огня много дополнительных денег, закуплено огромное количество техники, и теперь осталось только лично спросить с губернаторов за достигнутые результаты. Цитата:
"Президентом страны принято решение об увеличении с 2022 года в 2,4 раза ежегодного объёма субвенций из федерального бюджета на охрану лесов от пожаров (с 6 млрд до 14,2 млрд рублей). ... Увеличение финансирования влечёт усиление ответственности за результат. И это должно быть закреплено юридически. Президентом поручено Правительству уже в марте определить целевые показатели кардинального сокращения лесных пожаров для каждого региона отдельно и по России в целом. И за достижение этих показателей губернаторы будут отвечать лично. При увеличении финансирования из федерального бюджета в 2,4 раза мы вправе рассчитывать на сокращение площади лесных пожаров вдвое".
Такие совещания и сообщения - часть стандартного ритуала, повторяющегося ежегодно. До начала пожароопасного сезона всегда все выглядит превосходно - новые ресурсы выделены, техника закуплена, уроки прошлых лет выучены и больше не повторятся, ответственность за пожары будет персональной. А уже через несколько месяцев выясняется, что все это опять не сработало, леса опять катастрофически горят, и сил на то, чтобы справиться с очередной лесопожарной катастрофой, опять нет - как нет и персональной ответственности губернаторов и других высоких чиновников. Для примера - цитаты из аналогичного прошлогоднего сообщения:
"Зампред Правительства напомнила, что одним из важных событий для противопожарной работы станет создание в 2021 году по поручению Президента межрегионального лесопожарного центра «Север», который будет оказывать помощь наиболее горимым регионам – тушить пожары на труднодоступных и удалённых территориях, в частности в Республике Саха (Якутия) и Красноярском крае. На эти цели в федеральном бюджете предусмотрено 5 млрд рублей. В течение текущего года центр будет обеспечен шестью вертолётами Ми-8МТВ, а также спецтехникой, средствами пожаротушения и оборудованием, подобран авиационный персонал и десантники-пожарные. Также в рамках национального проекта «Экология» в 2021 году будет закуплено порядка 21,2 тыс. единиц лесопожарной техники и оборудования. На модернизацию материально-технической базы госучреждений регионов предусмотрено 4,7 млрд рублей. ... Ответственность глав регионов за обеспечение пожарной безопасности, в том числе за подготовку и реализацию сводных планов по тушению лесных пожаров в регионе, по её словам, является персональной". Ссылка:
Виктория Абрамченко провела совещание по подготовке к пожароопасному сезону в лесах в 2021 году (2021 год)
Все мы хорошо помним, чем это кончилось: прошлый год стал рекордным по площади лесных пожаров (18,8 млн га по данным дистанционного мониторинга, и 10,1 млн га по предварительной официальной статистике), площадь погибших от огня лесов может составить, по предварительной оценке, 5-6 млн га (для сравнения: площадь всех видов сплошных рубок за год - около 1,2 млн га). И никто ни из губернаторов, ни из отвечающих за пожарную безопасность руководителей министерств и ведомств федерального уровня, ни к какой ответственности привлечен не был.
Что же нас ждет в 2022 году, и почему реальная готовность страны к борьбе с лесными пожарами сейчас на самом деле не выше, чем год назад?
Скорее всего, нынешний год в лесопожарном отношении будет примерно таким же тяжелым, как предыдущие несколько лет, а может быть, даже более тяжелым. Конечно, многое зависит от погоды - но если весна и лето в какой-то части крупных многолесных регионов будут опять сухими и жаркими, пожарная катастрофа практически неизбежно повторится, и вот по каким причинам.
Во-первых, реальное увеличение лесного хозяйства оказалось не таким уж большим по сравнению с прошлым годом - увеличение пожарной части лесных субвенций произошло в основном за счет перераспределения лесных денег между разными линиями бюджета (а также между субъектами РФ).
Согласно закону о федеральном бюджете, общее финансирование лесного хозяйства (по линии Рослесхоза) увеличилось в 2022 году с 47,1 до 54,5 млрд руб. - то есть всего на 16%.
Финансирование переданных субъектам РФ федеральных лесных полномочий (суммы лесных субвенций, считая нераспределенный резерв) увеличилось в 2022 году с 33,3 до 41,0 млрд руб. - то есть всего на 23%.
Только по 24 субъектам РФ лесные субвенции увеличились в 2022 году на четверть и более по сравнению с прошлогодним уровнем, а 32 субъекта РФ получат лесных денег даже меньше, чем в прошлом году.
Так что в целом лесное хозяйство и лесная охрана останутся примерно такими же нищими, как год назад. Напомним, что по оценкам годовалой давности для полного исполнения всех переданных субъектам РФ лесных полномочий суммарный размер лесных субвенций нужно было увеличить примерно втрое (с 33 до 100 млрд руб.), а теперь, очевидно, еще сильнее.
Во-вторых, практически ничего не сделано с массовым распространением пожароопасных практик в сельском и лесном хозяйстве: сельскохозяйственных палов, профилактических выжиганий и огневой очистки лесосек в пожароопасный период. Правительство пытается бороться с несанкционированными поджогами сухой травы, сухих листьев, хвороста и других горючих материалов - но в реальности не меньший вред, а во многих регионах даже значительно больший, приносят санкционированные поджоги, часто проводящиеся работниками государственных организаций за бюджетные деньги.
Во многих регионах именно "контролируемые" профилактические выжигания (профвыжигания), проводимые лесохозяйственными организациями за счет субвенций из федерального бюджета, становятся как причинами крупных ландшафтных пожаров, так и сигналом к началу массового поджигательского безумия, мощнейшей рекламой сжигания сухой травы и вообще всего, что может гореть на природных территориях. На фоне этой рекламы любая противопожарная пропаганда абсолютно бессильна - у многих людей формируется твердое убеждение, что жечь траву можно и нужно, раз уж сами лесники и пожарные ее повсеместно жгут.
Штрафы и наказания за лес на сельхозземлях, за лесные растения, объявленные сорняками, за сухую траву и бурьян - также вынуждают владельцев земли очищать ее самым простым и дешевым способом: выжиганием, пока никто не видит. Чем выше штрафы и свирепее чиновники - тем больше у граждан мотивов к тому, чтобы сжечь все, что самовольно выросло или высохло на их земле. И это тоже с каждым годом становится все более мощным мотивом к массовым поджогам. Примерно такая же ситуация с очисткой лесосек: с точки зрения опасности штрафов и неустоек, сжечь все порубочные остатки в период, когда они хорошо горят, дешевле и проще, чем оставить их несгоревшими.
В-третьих, система финансирования охраны лесов от пожаров мотивирует регионы и ведомства к упорному героическому тушению, а не к тому, чтобы пожаров не было. Очень показательный пример: Забайкальский край, упорно проводящий профвыжигания и в итоге каждый год катастрофически горящий, в 2022 году получил лесных субвенций на 47% больше - а Амурская область, три года назад отказавшаяся от этой безумной практики и в результате в разы сократившая масштабы ландшафтных пожаров, всего на 2% больше прошлогоднего уровня. И, кстати, насчет персональной ответственности: зампред забайкальского краевого правительства А.В.Гурулев, отвечавший за пожарную безопасность и эти самые профвыжигания, стал депутатом Государственной Думы.
Одна из двух главных лесных целей нацпроекта "Экология" связана с пожарами. Но она требует не уменьшения площадей или иных натуральных показателей пожаров, а сокращения ущерба; а он сейчас считается так, что чем хуже охраняются леса, тем ниже оказывается ущерб. При действующем подходе к исчислению ущерба, достаточно списать пожар на молнию или просто не выяснять причину его возникновения - и причиненный им ущерб официально автоматически снизится в эксплуатационных лесах в пятьдесят раз, в защитных в сто, а на особо охраняемой природной территории - в двести пятьдесят. Ну и зачем эти пожары всерьез тушить, если главная цель, за выполнение которой могут спросить, легко достигается таким простым чисто бюрократическим методом?
В-четвертых, площади фактически неохраняемых лесов за последние несколько лет уменьшились совсем незначительно. Даже по самым оптимистическим оценкам, сейчас фактически не охраняется от пожаров примерно половина российских лесов, в том числе:
- "зоны контроля лесных пожаров", где при выполнении ряда формальных условий пожары вполне официально можно не тушить (и где их фактически обычно не тушат);
- леса, не имеющие никакого официального статуса, за сохранение которых никто официально не отвечает (в основном это леса на заброшенных землях сельхозназначения, или бывшие колхозные и совхозные леса, зависшие на разных этапах перевода в земли лесного фонда, но также и леса на землях запаса и некоторых других категориях земель).
Некоторые позитивные изменения в области охраны природных территорий от пожаров за последнее десятилетие все-таки произошли. Органы управления лесами и подразделения пожарной охраны начали значительно более адекватно реагировать на торфяные пожары, и стараться тушить их на ранних стадиях развития (в основном весной, когда очаги тления торфа массово возникают от палов сухой травы), а также вообще на пожары в окрестностях больших городов и в густонаселенных районах. Но эти изменения в основном затронули Европейско-Уральскую часть страны, да и то не целиком. И, кстати, большинству таких относительно благополучных регионов финансирование переданных лесных полномочий в 2022 году не увеличили, а наоборот - уменьшили.
Благодаря дополнительному целевому финансированию, в том числе в рамках нацпроекта "Экология", регионы смогли существенно обновить лесопожарную технику и оборудование. Но даже с учетом этого обновления они по технической обеспеченности в основном не вышли даже на уровень девяностых годов, не говоря уже о более благополучных для лесной охраны восьмидесятых. А при таких катастрофических масштабах пожаров, как в последние несколько лет - пополнение парка лесопожарной техники едва компенсирует ее естественную, из-за интенсивного использования, убыль.
С учетом всего перечисленного, реальные изменения готовности страны к очередному пожароопасному сезону очень невелики, а по многим важнейшим направлениям практически отсутствуют. А из-за того, что пожары - это явление во многом социальное, сильно зависящее от уровня социального благополучия или неблагополучия в конкретных регионах (чем больше праздных, опустившихся, одичавших, озлобленных людей - тем больше пожаров) - ситуация при прочих равных может оказаться еще более тяжелой, чем в предыдущие годы. Если не повезет с погодой - то нынешний год вполне может оказаться и самым тяжелым в пожарном отношении с начала XXI века.
Напоминаем, что лесные и в целом ландшафтные пожары в России имеют два ярко выраженных пика: весенний, когда огонь в леса и на торфяники в основном приходит с горящей сухой травы или стерни, и летне-осенний, когда большинство пожаров возникает от костров и других источников огня непосредственно в лесах. Эти два пика разделены июньским спадом - когда в большинстве регионов уже отрастает свежая трава, сдерживающая горение старой, а леса еще остаются достаточно сырыми после весеннего снеготаяния. И до начала первого пика ландшафтных пожаров остается меньше двух месяцев:
https://i.ibb.co/V3LbZq2/1.jpg
Динамика количества термоточек MODIS (в абсолютном большинстве случаев соответствующих ландшафтным пожарам), сглаженного путем усреднения за 10-дневные периоды, предшествующие каждой дате, по территории России в среднем за 2001-2021 гг. (голубая линия) и за начало 2022 г. (красная линия) - ссылка