Девяностые без грифов. Интервью «СА» дал ветеран УФСБ России по Адыгее Инвербий Джаримок

В юбилейную дату — 100-летие органов государственной безопасности России — ветеран УФСБ России по Республике Адыгея Инвербий Джаримок приоткрыл для «СА» завесу секретности и рассказал о предотвращенных терактах и спецоперациях 90-х: 12-часовых переговорах с террористом, гранате, брошенной во двор мэра, и поимке криминального авторитета, который 47 раз уходил от засад.

Об угрозах времени

— Инвербий Азметович, вы работали в органах госбезопасности в один из самых сложных в истории страны периодов. С какими угрозами пришлось столкнуться?

— Это было переломное время. Мы впервые в 90-е годы узнали, что такое терроризм. До этого это явление было «чем-то происходящим где-то там — не у нас». А тут мы столкнулись со всеми ужасами, которые, как нам казалось, находятся слишком далеко. И когда разгул бандитизма дошел до того уровня, что преступность пыталась подменять собой действующую власть, перед ведомством была поставлена задача справиться с этим злом. Мы видели, как террористические проявления вовсю гремят в Чеченской Республике. Видели взрывы, захваты заложников в разных регионах страны.

Адыгея в некотором смысле оставалась в стороне от этих событий. Но в 1997 году мы получили информацию о том, что в Майкопе объявился находящийся в федеральном розыске Аслан Атажахов. Для сведения: это участник захвата автобуса с пассажирами в 1992 году в городе Лермонтове. Тогда вместе с заложниками террористы выдвинулись на территорию Чечни, где в составе так называемой гвардии Джохара Дудаева проходили специальную подготовку, участвовали в организации терактов на территории России. Впоследствии Атажахов засветился в Нальчике, когда там начались массовые беспорядки, и непосредственно участвовал в штурме здания президента Кабардино-Балкарии. И вот мы получаем информацию о том, что он находится в республике. Срочно была разработана операция по его задержанию. Утром 29 мая с привлечением спецподразделения антитеррора «Альфа» при выезде из своего дома он был захвачен. Задержание проходило со стрельбой. Шум был слышен везде, и в квартире, из которой Атажахов вышел, естественно, тоже…

Дальше началась, как нам казалось, рутинная работа. Нужно было произвести следственные действия в квартире, где проживал Атажахов. Следственная группа выдвинулась туда, прикрывали ее сотрудники спецподразделения «Альфа». Внешнюю металлическую дверь открыли ключом, который был обнаружен у задержанного. За ней оказалась еще одна — деревянная. Первым из «Альфы» был Александр Демин. Он ударом ноги выбил дверь… И тут же получил длинную очередь из автомата — в него был выпущен практически весь магазин. Оказалось, что в квартире находился сообщник Атажахова Тхитлянов.

— То есть информации о сообщнике у вас не было?

— К сожалению, нет. Атажахов при задержании это скрыл. Заявил, что в квартире только его гражданская жена и двое детей. Тхитлянов открыл огонь. Лестничная площадка, ограниченное пространство — пули летели в стену, рикошетили, осколки сыпались. Ранения получили трое сотрудников управления, и я в том числе. После того как патроны в магазине Тхитлянова закончились, он выбросил на лестничную площадку гранату. Она взорвалась. Дальше нужно было срочно организовывать безопасный отход следственной группы. Террорист захлопнул дверь, объявил заложниками жену Атажахова и детей, угрожал их убить. Требовал предоставить ему беспрепятственный выезд в Чечню, вертолет, прямой эфир на телевидении. Много всяких требований он выдвигал в течение дня...

К делу подключилась оперативная группа, которая была создана в первую очередь для того, чтобы освободить заложников. Создали штаб. Переговоры поручили вести начальнику отдела по борьбе с терроризмом Леониду Михайлюку. Этот напряженный психологический поединок длился более 12 часов. Террорист был в не совсем адекватном состоянии, он знал, что от его рук погиб как минимум один сотрудник ФСБ и еще несколько получили ранения. Чтобы сохранить свою жизнь, он применял самые циничные способы — выставлял в оконные проемы детей, потому что боялся снайперов. Сам по комнатам передвигался ползком.

Но по прошествии 12 часов Михайлюку удалось заставить террориста сдаться. Он выбросил с балкона автомат. Показал свою руку, к которой скотчем прикрепил две гранаты, из одной — выдернул чеку. И заявил, что готов спускаться, прикрываясь детьми, но при попытке его захватить он взорвет эти две гранаты и унесет за собой жизни всех, кто находится рядом. Когда он вышел из подъезда, его встретил Михайлюк и уговорил обезвредить гранаты. Тхитлянов был арестован. Спустя год Верховным судом Адыгеи он был приговорен к пожизненному заключению.

— Насколько вообще в республике был наработан опыт проведения таких сложных спецопераций?

— Здесь свою роль сыграл в большей степени временной фактор — на подготовку спецоперации у нас была всего одна ночь. И опыта задержания террористов в тот момент у нас не было, во всяком случае в нашем отделе. Да, мы задерживали криминальных авторитетов, которые были с охраной. Были случаи, когда приходилось применять оружие. Но здесь мы столкнулись с людьми, которые прошли диверсионно-террористическую спецподготовку в Чечне. Они прошли специальное обучение, имели опыт, совершили немало преступлений. За что, собственно, Атажахов находился в розыске? За убийство предпринимателя в Белореченске, причем по иронии судьбы из того же оружия, как оказалось, спустя много лет в нас стрелял его сообщник Тхитлянов.

О трансформации терроризма

— Главная задача органов безопасности — работа на упреждение. Конкретно в этой истории, на ваш взгляд, удалось ее выполнить?

— Главное, что нам удалось предотвратить жертвы среди мирного населения. Потому что, по имевшейся у нас информации, Атажахов вернулся в Майкоп не просто так. А для того, чтобы организовать здесь террористические акты и антигосударственные выступления. Он был звеном цепи, организованной руководителями или идеологами чеченской кампании. К сожалению, избежать жертв не удалось. Помимо погибшего на месте Александра Демина, уже в Центральном госпитале ФСБ России скончался сотрудник нашего управления — Сергей Садовничий. Но мы сорвали страшные планы преступников.

— С момента той нашумевшей спецоперации прошло 20 лет. В мире, в стране многое изменилось. Но слово «террор» из нашего лексикона не ушло. К сожалению, сейчас о нем знают не только работники силовых структур, но и рядовые граждане. На взгляд человека, который на себе прочувствовал, что это значит, чем террор того времени отличается от нынешнего?

— Масштабами. Как минимум, тогда террористы имели меньше финансовых возможностей. Да, мы все знаем, что некоторые иностранные государства финансировали террористов, обеспечивали оружием. Но никто тогда и в страшном сне представить не мог, что будет создано что-то вроде Исламского государства — организации, с которой придется бороться не одной стране, а целой коалиции государств. Тактика террористов — запугать. И сейчас пытаются запугать, без преувеличения, весь мир! Пытаются породить страх, создать некий хаос и в этом хаосе добиться своих собственных коварных целей.

Но и мы, я имею в виду государство, стали опытнее, начали работать на упреждение. Почему Воздушно-космические силы России были на территории Сирии? Чтобы терроризм не пришел к нам. Потому что, когда он находится у тебя дома, с ним бороться гораздо сложнее. И потери будут куда больше. Поэтому борьба с этим злом и проводится, что называется, на дальних подступах. И еще потрясает жестокость. Бесчеловечная жестокость, которую террористы проявляют сегодня. Многие из них объявляют себя воинами. Кто-то — воином ислама, кто-то — какими-то другими громкими «званиями». Какой же это воин, если он сражается с ни в чем не повинными людьми? Если взрывает метро? Если давит грузовиками мирных людей?

Бороться с этим нужно всеми силами. Нельзя говорить о том, что это задача только спецслужб, а все остальные вроде как в стороне. Абсолютно каждый должен как минимум проявлять бдительность и осторожность. Заботиться о себе, о своих детях, окружающих. Если есть какое-то подозрение, не можешь справиться с этим сам. И не надо. Надо сообщить специалистам, которые призваны с этим злом бороться. Но гражданская позиция должна быть.

— А насколько вообще в то время общество информировали о деятельности органов безопасности?

— Мы абсолютно открыто говорили о нашей работе. Взяли склад с оружием. Делаем об этом репортаж, чтобы люди видели реальную картину. Цель здесь — не напугать, а предупредить, обезопасить.

За несколько лет в 90-е годы нами было задержано и нейтрализовано около 30 криминальных лидеров. Главное, что нам удалось сделать, — в республике не загорелось пламя боевых действий, как это случилось в Чечне, где конституционный порядок пришлось устанавливать федеральным вооруженным силам с применением артиллерии и авиации. Чтобы этой беды не случилось здесь — а мы ведь живем, по сути, в едином пространстве, — нам приходилось выполнять задачи и в других регионах Северного Кавказа. Мы инициативно участвовали в розыске без вести пропавших военнослужащих Майкопской бригады после того, как они не вернулись из боя в печально известную новогоднюю ночь 1995 года в Грозном. К сожалению, никого из наших живыми найти не удалось. Но мы сумели освободить из плена двух военнослужащих из других регионов. Возможно, в глобальном смысле это выглядит не так масштабно, но это важная операция. Ведь мы спасли две молодые жизни.

А сколько каналов поставок оружия было перекрыто! Здесь оно собиралось, складировалось. Для чего? Мы исходили из того, что, пока оружие находится в руках криминалитета, оно в назначенное время может выстрелить. И в кого эта пуля попадет? Вдруг в близкого нам человека? А может, и в неизвестного, но в любом случае ни в чем не повинного. Причем на этих складах было все: и автоматы, и гранатометы, и взрывчатые вещества. И даже новенькие, еще в заводской смазке, пистолеты с глушителями, которых у нас даже на вооружении в тот период еще не было.

Об опасных буднях

— Вы рассказываете об этих фактах, будто это было чем-то не из ряда вон выходящим, а, так сказать, рядовыми рабочими буднями сотрудников...…

— Ну, может, не рядовыми буднями, но достаточно частым явлением. Просто приведу несколько примеров. С целью запугать тогдашнего мэра Майкопа бандиты бросили ему во двор гранату. Главе еще одного муниципалитета республики граната была подброшена прямо в рабочий кабинет. Пострадал тогда, к счастью, только интерьер. Вот такая тогда была обстановка. И каждый день мог преподнести новые «сюрпризы».

Был такой известный авторитет — Ципинов по прозвищу Ибрагим. На момент, когда наше управление подключили к его задержанию, он уже 47 раз умудрился уйти от засад. Была подготовлена операция по его задержанию. Невероятное количество техники привлекли, даже военные вертолеты и бронетранспортеры. Но задержать его в тот раз не удалось — кто-то слил информацию о наших планах, и ему удалось уйти. Он был просто мастером конспирации. К примеру, договаривается с кем-то о встрече. За этим человеком приезжает машина в центр Майкопа и час-полтора кружит по городу, пытаясь обнаружить, есть ли слежка. Потом вывозит его на середину висячего моста, с двух сторон которого стоят вооруженные люди Ципинова. Все «беседы» проводились примерно так.

Но в конце концов все его соратники были убиты, последнего он застрелил сам — побоялся, что тот может посягнуть на его жизнь, и выстрелил первым. Взяли Ципинова в Саратове. Туда выезжал наш сотрудник Михайлюк — он один из группы захвата знал его в лицо, и чтобы избежать ошибки, нужно было, чтобы кто-то его опознал. Во время захвата при нем была обнаружена полная оружия сумка и три паспорта на разные фамилии. Что касается Ципинова — он был приговорен к 15 годам лишения свободы. В тюрьме пробыл 10 лет. Вышел из нее тяжелобольным человеком и через год умер.

— Сейчас ситуация в мире и стране изменилась. Значит, и задачи, которые стоят перед нынешними сотрудниками, стали другими. В чем, на ваш взгляд, отличие в работе тогда и сейчас?

— Естественно, время диктует новые задачи. В 90-е было непросто, потому что криминалитет пытался подменять собой власть. Только вдумайтесь — некоторые люди, у которых возникали какие-то проблемы, обращались не в органы внутренних дел, а к криминальным авторитетам. Сейчас, к счастью, в этом плане все изменилось. Но вместе с тем у нынешних сотрудников появились другие, возможно, еще более сложные задачи. Против нашего государства ведется, подчеркну, открытая информационная, экономическая, политическая война. В наше время, наоборот, общество верило, что можно мирно существовать в новых условиях со всеми странами. Мы открыли все двери, секреты, рассчитывали на взаимность. Этого не случилось. Да, в те же 90-е угроза была открытая — стрельба могла начаться в черте города, в общественных местах. Сейчас же задача — любыми невоенными, но оттого не менее действенными, способами нанести ущерб нашей стране. Посмотрите хотя бы на этот абсурд с отстранением наших спортсменов от участия в Олимпиаде. Но в глобальном смысле цель нашей работы во все времена одна. Мы думаем о том, как на этой земле будут жить наши дети. Нам небезразлично, что будет здесь. Служба работает, чтобы им было не страшно жить. Чтобы и у нас была уверенность в том, что мы сумели обеспечить их безопасное настоящее и мирное, стабильное будущее.

Юлия Мельникова.