Ефим Курганов. "Что не является историческим анекдотом?"
ЧТО НЕ ЯВЛЯЕТСЯ ИСТОРИЧЕСКИМ АНЕКДОТОМ?
В общераспространенных мнениях об историческом анекдоте наличествует столько путаницы, и потому имеет смысл определить то, что не является историческим анекдотом, но в то же время с легкостью многими ассоциируется с ним. Основоположник жанра Антуан де Варийас в теоретическом введении к своим «Флорентийским анекдотам» отметил, что понимает под историческим анекдотом «слишком откровенные портреты великих особ, у которых история до сих пор не находила или – по крайней мере – не желала находить недостатков» (Вестник РОИИ, 2004, № 2). Концепция внятная и убедительная, однако я тут хочу выделить одно очень большое НО: он ведь об историческом анекдоте.
Но и всем том, что подчеркнул в вышеприведенной цитате Антуан де Варийас, исторический анекдот ни в коей мере не памфлет, и вообще не имеет никакого отношения к сатирическим жанрам, как довольно многие полагают. В памфлете тенденциозно подбираются и даже начисто придумываются факты, который создают в итоге одиозный облик некой исторической фигуры. Анекдот же – это просто случай, забытое или утаенное происшествие, некая реальная черточка реальной личности; по Варийасу ключевая, а по Вольтеру второстепенная, но в любом случае имеется в виду какая-то историческая подробность. Итак, исторический анекдот никоим образом нельзя относить к сатирическим жанрам, и он не ниспровергает историческую личность, а показывает ее в новом, неожиданном свете, и тенденциозный подход при этом просто исключается.
«Тайную историю» Прокопия Кесарийскаого, на которую, в первую очередь, опирался Антуан де Варийас, принято в жанровом отношении возводить к византийскому повествованию типа «псогос» (хула), это было сделано еще в конце десятого века в византийском лексиконе Суды (Свиды). С. Аверинцев считал, что псогос – это тоже форма биографии, но только отрицательной, негативной. Если в энкомии личность восхваляется, утверждал он, то в псогосе она ниспровергается. Таким образом, исторические сочинения Прокопия Кесарийского легко укладываются между риторическими моделями энкомия и псогоса. Но он ведь об историческом анекдоте и не помышлял, да и об жанре таком не ведал даже. А псогос это была форма византийского памфлета: не исключено что Прокопий Кесарийский и в самом деле ее использовал.
Анекдот же, как он сложился во Франции к концу семнадцатого столетия, к памфлету, к текстам, основанных на последовательных, неуклонных и тенденциозных ниспровержениях определенных личностей, не имеет ровно никакого отношения. И вообще анекдот, как подчеркивал Антуан де Варийас в своих «Флорентийских анекдотах», принципиально не ориентируется на риторические модели и, значит, совершенно независим от псогоса. Вот, в частности, что он писал: «Ему (писателю анекдотов) не следует блистать ни красноречием, ни умом, ибо доставшиеся ему на долю истины должны являться голыми» (Вестник РОИИ, 2004, №2). Исторический анекдот – центральный жанр неофициальной истории. Он очень даже может быть скандальным, но при этом не имеет права быть тенденциозным, и еще не имеет права на домыслы, ибо в первую очередь он строго фактичен и откровенен, что является его высшим достоинством. Исторический анекдот – это предельно живой, сочный, точный штрих, но никоим образом не карикатура.
Вы также можете подписаться на мои страницы:
- в фейсбуке: https://www.facebook.com/podosokorskiy
- в твиттере: https://twitter.com/podosokorsky
- в контакте: http://vk.com/podosokorskiy
- в инстаграм: https://www.instagram.com/podosokorsky/
- в телеграм: http://telegram.me/podosokorsky
- в одноклассниках: https://ok.ru/podosokorsky