Кто и почему противился восстановлению Михаила Зощенко в союзе писателей

«Дорогой Александр Александрович!

Прости, что затрудняем тебя. Нам хочется напомнить тебе о М.М. Зощенко.

Он до сих пор ещё не восстановлен в Союзе Писателей, хотя у него уже есть ряд новых печатных работ: переводов и оригинальных произведений, напечатанных в «Крокодиле». Его новая пьеса готовится к постановке в кукольном театре С.Образцова.

Нет нужды объяснять тебе, почему восстановление в Союзе Писателей имеет для М.М. Зощенко чрезвычайно важное значение. Мы просим помочь ускорить решение этого вопроса.

«Привет!..»

(РГАЛИ, ф. 631, оп. 30, д. 93, л. 51).

Спустя месяц, 26 ноября1951 года Зощенко решил лично потревожить Фадеева.

«Дорогой Александр Александрович! – писал художник. – Извини, что пишу на домашний адрес. Товарищи говорят, что иначе тебя не отыскать.

Год назад ты мне сказал, что ССП восстановит меня в членстве по напечатании нескольких фельетонов (в журналах «Крокодил» и «Огонёк»). Кроме того написал комедию по заказу театра Образцова. Перевёл с осетинского повесть в 12 печ. листов. И сейчас работаю над прозаической книгой, которую рассчитываю закончить к лету.

Однако работать сейчас вне коллектива чрезвычайно затруднительно. Группком писателей (в котором я состоял) упразднён. И я полностью отрезан от союза.

Если твои намерения в отношении меня не изменились, то я покорнейше прошу тебя поставить мой вопрос на секретариате ССП.

26 ноября 51 г.

Ещё раз прошу извинить, что тревожу тебя.

Мих. Зощенко

_____________

Ленинград канал Грибоедова 9 кв. 124 М.М. Зощенко».

(РГАЛИ, ф. 631, оп. 30, д. 93, л. 50).

 

Фадеев подтвердил, что лично он не против восстановить Зощенко в Союзе писателей. Однако литературный вождь на всякий случай решил подстраховаться и заполучить согласие в Кремле. 2 декабря 1951 года он направил в секретариат Союза писателей следующее указание:

«Прошу рассмотреть заявление М.М. Зощенко, поддержанное Всеволодом Ивановым и В.Кавериным, о восстановлении его в членах Союза Советских Писателей.

Со своей стороны полагаю, что вопрос этот следует решить положительно, поставив об этом в известность ЦК ВКП(б) и получив его согласие, подобно тому, как мы поступили в случае с А.А. Ахматовой» (РГАЛИ, ф. 631, оп. 30, д. 93, л. 49).

Секретариат состоялся 6 декабря 1951 года. Из секретарей на нём присутствовали Сурков, Софронов, Грибачёв, Кожевников, Твардовский, Тихонов и Федин. Фадеев отсутствовал. Из ЦК ВКП(б) на заседание пришёл некто Вострышев. Председательствовал Сурков.

Судя по всему, в ЦК к вопросу о восстановлении Зощенко в Союзе отнеслись скептически. Не случайно писательский секретариат ограничился полумерами. Выслушав председательствовавшего, литфункционеры постановили: «Поручить А.А. Суркову рассмотреть этот вопрос и через две недели доложить своё мнение секретариату» (РГАЛИ, ф. 631, оп. 30, д. 93, л. 17).

Стало ясно, что верхи Зощенко не доверяли. Власть продолжала держать писателя в чёрном теле вплоть до самой смерти Сталина.

После прихода к власти нового руководства у Зощенко появилась надежда на отмену позорного партийного постановления, принятого ещё при Жданове. 22 апреля 1953 года он вновь попросил литературный генералитет восстановить его в Союзе писателей (Ахматову восстановили ещё в начале 1951 года).

В своём заявлении Зощенко написал:

«После постановления ЦК (за годы 1946–53) опубликованы нижеследующие мои работы:

Десять рассказов о партизанах. Журн. «Новый мир» 1947 г.

Одиннадцать рассказов и фельетонов – в журнале «Крокодил» за годы 1950–52.

Один рассказ в журнале «Огонёк» 1951 г.

Две одноактные комедии, разрешённые ГУРК’ом, исполнялись на ленингр. эстраде в 48–50 г.

Помимо того мною выпущены 4 книги переводов:

а) с финского – повесть М.Лассила «За спичками» – Госиздат Кар.Финск ССР 1949 г.

б) с финского – повесть А.Тимонена «От Карелии до Карпат». Издат. «Советский писатель» 1950 г.

в) с финского – повесть Лассила – «Воскресший из мёртвых». Журнал «На рубеже». Петрозаводск 51 г.

г) с осетинского – повесть М.Цагарева «О колхозном плотнике Саго»: Изд. «Советский писатель» 1952 г.

Из этих переводов – две повести («За спичками» и «Воскресший из мёртвых») были переизданы массовым тиражом.

За шесть лет я мог бы написать значительно больше, однако следует учесть неблагоприятные условия для моей работы. Эти условия несомненно отягчаются тем, что я не состою в ССП и оторван от коллектива.

Прошу Вас восстановить меня в ССП.

У меня было много ошибок и погрешностей за 32 года моей литературной работы, но не советским писателем я никогда не был».

(РГАЛИ, ф. 631, оп. 30, д. 227, лл. 68, 68 об.).

Друзья Зощенко до последнего не знали, как отреагирует на заявление писателя Москва: пойдёт художнику навстречу или откажет ему. В преддверии заседания секретариата Союза писателей Вениамин Каверин решил обратиться к Симонову. Он писал:

 

«Дорогой Константин Михайлович,

на ближайшем заседании секретариата будет рассматриваться вопрос о приёме в ССП М.М. Зощенко. Вероятно, он перечисляет в своём заявлении то, что написано им за последние годы. Со своей стороны могу удостоверить, что он работал буквально не покладая рук и, думается, некоторые из его новых произведений непременно должны быть напечатаны в ближайшее время. Однако и то, что появилось в печати, даёт, мне кажется, возможность вернуть ему звание члена ССП.

Мне хочется сказать Вам, что отказ нанесёт ему непоправимый удар.

Вероятно, в этом письме нет никакой необходимости. Однако, если бы оказалось, что для решения вопроса нужен, так сказать, «очевидец» – прошу иметь в виду, что я могу убедительно рассказать о том, как жил и работал М.М. Зощенко в последние годы.

Сердечный привет.

Ваш В. Каверин».

(РГАЛИ, ф. 631, оп. 30, д. 203, лл. 143, 143 об., 144).

Знал бы Каверин, что Симонов отнюдь не собирался отстаивать Зощенко.

Заявление Зощенко было рассмотрено на секретариате Правления Союза советских писателей 12 мая 1953 года. Председательствовал на нём А.А. Сурков. Из других секретарей на заседании присутствовали Н.Грибачёв, В.Кожевников, Л.Леонов и А.Твардовский.

Сурков был настроен на то, чтобы вопрос с Зощенко решить без долгих дискуссий. Заколебался, как ни странно, Симонов. Приведу фрагмент из стенограммы заседания секретариата.

«Сурков. Следующее заявление Зощенко. (Читает заявление.)

Грибачёв. Надо ставить вопрос о принятии в члены Союза. Повесть «За спичками» изумительно читается. И другие вещи говорят о том, что человек работает хорошо.

Сурков. Я присоединяюсь к товарищам, которые предлагают принять. Я предлагаю рекомендовать президиуму рассмотреть вопрос о принятии.

Симонов. Я бы всё-таки предложил поручить двум членам Секретариата и т. Соболеву заново ознакомиться с указанными произведениями Зощенко и доложить на Секретариате и к следующему заседанию президиума подготовить свои предложения».

(РГАЛИ, ф. 631, оп. 30, д. 227, лл. 14–15).

В итоге было принято следующее постановление:

«Поручить тт. Симонову К.М., Грибачёву Н.М. и Соболеву Л.С. ознакомиться с новыми произведениями М.М. Зощенко и свои предложения представить к следующему заседанию Президиума» (РГАЛИ, ф. 631, оп. 39, д. 2330, л. 66).

Президиум Союза писателей состоялся 23 июня 1953 года. Председательствовал на нём Симонов. Вопрос по Зощенко докладывал уже Анатолий Софронов.

Художник рассчитывал, что его в Союзе именно восстановят. Но литературные генералы заартачились, предложив писателя не восстановить, а заново принять.

За Зощенко попробовала вступиться Шагинян. Однако Симонов настоял на своём.

Сохранилась стенограмма обсуждения этого вопроса. Я приведу фрагмент:

«тов. ШАГИНЯН:

Я видела М.Зощенко каждый год после постановления ЦК и должна сказать, что это по-настоящему советский человек. Он хорошо реагировал на постановление, понял свои ошибки. Он – работящий и по-настоящему талантливый советский писатель. И нам будет стыдно, если мы сейчас не протянем ему руку помощи. Он находится в очень тяжёлом моральном и материальном положении. Вопрос о восстановлении Зощенко может быть решёт нами единогласно.

т. СИМОНОВ.

Я был бы против того, чтобы восстанавливать Зощенко. Мы в своё время исключили его из союза правильно, исключили за серьёзные ошибки.

Я согласен с Мариэттой Сергеевной, что он правильно отнёсся к критике, что он много и честно работал, что он создал после этого ряд вещей, которые позволяют принять его в союз – не восстановить, а принять в союз.

Я бы Зощенко принял в союз на основании произведений, написанных им за эти годы, с 1946 г. по 1953 г., среди них и партизанские рассказы (это первое, что он опубликовал). Это не очень сильно художественно, но это очень честная попытка стать на правильные позиции. Там есть и хорошие вещи – в этих рассказах. Его переводческая деятельность во многом просто блестяща. Это тот случай, когда я принял бы в члены союза как переводчика за один перевод. Это блестящие художественные произведения.

Я предложил бы принять Зощенко в члены союза как прозаика и переводчика.

Какие ещё есть соображения?

т. ТВАРДОВСКИЙ.

Если употребить выражение «восстановить», это значит отменить то решение об исключении из союза. Восстанавливают тогда, когда признают неправильным исключение, тогда восстанавливают.

Возьмём даже более серьёзное дело: исключение из партии: восстанавливают только в случае признания высшим органом неправильности исключения.

т. ШАГИНЯН.

Это, мне кажется, неверно.

т. СИМОНОВ.

Или когда человек был исключён на срок.

т. ШАГИНЯН.

Центральный комитет партии не вычёркивал всего литературного пути Зощенко, он дал постановление об определённых его вещах, он не опорочил всё то, что Зощенко сделал до этих вещей. Дело идёт не о простой формальности. Восстановить – это значит признать его стаж, это значит дать ему право на пенсию. Человек находится в страшно тяжёлом психическом состоянии. Принять его в союз как новичка – это значит делать его начинающим писателям. Кажется, это простая форма, а в ней есть глубокий смысл.

Давайте обратимся с нашим решением в ЦК, может быть, он санкционирует наше решение. Но ставить вопрос, что будто бы восстановление отменяет исключение, это неверно.

Был прецедент: Ахматову мы восстановили. Слабый, чуждый нам поэт.

(т. СИМОНОВ. Мы её приняли или восстановили?)

А Зощенко, который сформировался при Советской власти, который ближе нам по существу, по внутренней позиции, которую он не менял всё время, – его мы будем принимать, а не восстанавливать. Почему вы так отнеслись к Ахматовой?

т. СИМОНОВ.

Для объяснения своих позиций я хочу сказать, что я не присутствовал при восстановлении А.Ахматовой, а если бы присутствовал, несомненно, голосовал бы не за восстановление, а за приём. Считаю, что и А.Ахматову надо было бы принимать в Союз заново, а не восстанавливать. А если есть формулировка о восстановлении, то это – неверная формулировка.

Тов. ТВАРДОВСКИЙ:

Я не понимаю, почему так хлопочет об этом М.С. Шагинян, – на пенсию писателя это не влияет.

Тов. ГРИБАЧЁВ:

Пенсия – вещь персональная, а даётся отнюдь не за выслугу лет (тов. Шагинян: всё же партия не вычёркивала всей его прежней работы).

Тов. СОФРОНОВ:

Мы его исключили из Союза. Прошёл какой-то срок, он поработал, показал себя как человек не бесполезный и мы считаем возможным, чтобы он был в нашей организации, не восстанавливая его, а вновь принимая на общих основаниях, как старого литератора.

Тов. СИМОНОВ:

Есть два предложения: предложение М.С. Шагинян восстановить М.Зощенко в ССП и моё предложение – принять его в члены ССП. Я хотел бы, чтобы члены комиссии, назначенной Секретариатом, высказались по этому вопросу.

Тов. ГРИБАЧЁВ:

Была приведена серьёзная мотивировка. Ведь если мы восстановим его, мы делаем вид, что Зощенко ничего не совершал, что всё было ошибкой и М.Зощенко возвращается в Союз. Этого, по-моему, нельзя делать. А на пенсию это не влияет – это уже совсем другой вопрос.

Тов. СОБОЛЕВ:

Я также не понимаю, почему вы упираетесь в эту формулировку? Вы говорите, что для него это тяжело, но, если после известного случая и постановления ЦК, мы приняли решение о том, чтобы расстаться с писателем, исключить его из наших рядов, то если мы сейчас будем говорить о восстановлении, то по логике русского языка это означает, что мы признаём свою ошибку по поводу исключения из Союза М.Зощенко и считаем это исключение ошибочным (М.С. Шагинян: а как же было с А.Ахматовой). Была допущена ошибка, если она была «восстановлена», а не «принята». Если бы я присутствовал на этом заседании, я сказал бы так же.

Если вы говорите, что на него это подействует – то тогда он просто не понял того, что произошло.

Тов. СИМОНОВ:

Для него было бы гораздо тяжелее, если бы мы не приняли его в Союз. Я прошу голосовать. Первое предложение М.С. Шагинян о том, чтобы восстановить М.Зощенко в ССП. Кто за это предложение? (Один.) Кто за моё предложение принять в члены Союза? (Единогласно.)».

(РГАЛИ, ф. 631, оп. 30, д. 203, лл. 135–130).

 

Увидев, куда повернуло дело, Василий Ажаев тут же предложил вернуться к вопросу об Ахматовой и разобраться с тем, что произошло в начале 1951 года. Видимо, этот литературный генерал забыл, что он лично 19 января 1951 года голосовал на президиуме Союза писателей за Ахматову. Не случайно Ажаева тут же одёрнул Леонид Соболев. «Кому сейчас это нужно? – заметил Соболев. – Что, мы будем в Ленинград писать, что мы Вас не восстановили, а приняли?»

После решения о вторичном приёме в Союз писателей Зощенко отправил в Москву новый вариант свое автобиографии. Он писал:

«Родился в 1895 году (10 августа) в г. Полтаве. Отец – художник, передвижник. (Его картины имеются в Третьяковск<ой> гал<ерее> и в Суворовск<ом>музее.) Отец – из потомств. дворян, украинец. Мать – русская.

Я окончил 8-ю гимназию в Петербурге (в 13 году) и продолжал учение в Петерб. Университете (юридич. фак.).

В 1915 году (закончив ускоренные военные курсы) ушёл на фронт в чине прапорщика.

На фронте пробыл два года. Участвовал во многих боях, был ранен и отравлен газами. Имел четыре боевых ордена и чин штабс-капитана.

 

Годы 15–17 находился в должностях – полкового адъютанта, командира роты и батальона – 16-го гренад. Мингральского полка Кавказской дивизии.

После февральской революции служил в Петрограде в должности коменданта Главн. почтамта и телеграфа и позже – в сент. 17 г. – был адъютантом Архангельск. дружины.

После Октября вернулся в Петроград и служил в пограничных войсках – в Стрельне и Кронштадте.

В сентябре 18 года перевёлся из пограничного отряда в действующую армию и до весны 19 года пробыл на фронте в I Образцовом полку Деревенской бедноты (адъютантом полка).

В апреле 19 года был демобилизован по болезни сердца и снят с военного учёта.

С апреля 1919 года служил следователем в Уголовном надзоре (Лигово-Ораниенбаум).

В 1920 г. поступил в Петрогр. Военный порт – делопроизводителем. И в этом же году занялся литературой.

В 1921 г. вышла свет первая книга моих рассказов (в издат. Эрато).

За последующие двадцать лет было издано большое количество моих книг, перечислить которых я не в состоянии. Из больших работ могу отметить: «Сантиментальные повести» (1923–1935 г.), «Возвращённую молодость» (1933 г.), «Голубую книгу» (1935 г.) и «Исторические повести» («Чёрный принц», «Керенский», «Возмездие»).

В феврале 1939 года я был награждён орденом Трудового Красного Знамени – за литературные заслуги.

В 1941 году (в начале Отечеств. войны до октября) работал в Ленингр. газетах, на радио и в ж. Крокодил).

В окт. 41 был эвакуирован в Алма-Ата и там до весны 43 года работал в сценарной студии (Мосфильма). Написал сценарий («Солдатское счастье»), который был утверждён кинокомитетом и пущен в производство (43 года) (сценарий этот напечатан в моём однотомнике 1946 года, Госиздат).

В марте 43 года я вернулся в Москву и работал членом редколлегии журнала «Крокодил».

Осенью 1943 г. я напечатал в журнале «Октябрь» мою повесть «Перед восходом солнца», за которую подвергся резкой критике.

В 1944–46 гг. работал для театров. Все мои комедии были поставлены в Ленингр. Драматическом т-ре. Одна из них («Парусиновый портфель») выдержала 200 представлений за 45–46 гг.

В августе 1946 г. (после постановления ЦК о ж. Звезда и Ленингр.) я был исключён из ССП.

За годы 46–52 я, главным образом, занимался переводческой работой. было издано 4 книги (в моём переводе):

Лассила «За спичками.

Лассила «Воскресший из мёртвых»

Антти Тимонен. От Карелии до Карпат

М.Цагаров. «Повесть о колхозном плотнике Саго» (в издат-вах Госиздат КФ СССР и «Советский писатель» – Москва).

В июне 1953 г. я вновь принят в ССП.

В настоящее время работаю в сатирическом жанре – в ж. «Крокодил» и в «Огоньке». Помимо того, работаю для театра и пишу книгу рассказов».

(РГАЛИ, ф. 631, оп. 39, д. 2330, лл. 44 об., 45).

16 ноября 1953 года Зощенко попросил у ленинградских литературных функционеров посодействовать ему в издании книги. Он направил им следующее обращение:

«В Секретариат ЛО ССП

Уважаемые товарищи!

Прошу Вашего разрешения – издать сборник моих рассказов и повестей. Сборник этот я предполагаю сделать по нижеследующему плану.

В первый отдел сборника войдут наиболее сильные рассказы (разных лет), но такие рассказы, которые актуальны и для наших дней. Темы этих рассказов – борьба с мещанством, новая и старая мораль в нашей жизни и пережитки прошлого в сознании людей.

Этот отдел сборника я пополню рассказами, кои печатались в журналах за годы 47–53. Добавочно включу три рассказа, принятые Ленинградским Альманахом. И вероятно помещу несколько рассказов, над которыми я сейчас работаю для журнала «Знамя» (по предложению редакции).

Объём этого отдела сборника – примерно 8–10 печ. лист<ов>.

Во втором отделе сборника будут помещены повести, написанные мною по документам и фактическим материалам. Перечислю основные работы:

«Бесславный конец» (повесть о гражданской войне).

«Чёрный принц» (история возникновения ЭПРОНА).

«Возмездие» (повесть о гражданской войне).

«История одной жизни» (о Беломорском канале).

«Тарас Шевченко» (биографическая повесть).

Объём этого отдела – примерно 10–12 печ. лист.

В третьем отделе книги будут собраны рассказы для юных читателей – цикл рассказов «Леля и Минька» и «Рассказы о Ленине». Эти рассказы я писал не только для детской аудитории, но и для широкого читателя. По этой причине я хотел бы поместить эти рассказы в моём сборнике. Рассказы эти  своё время имели отличную прессу.

Объём третьего отдела – пять печ. листов.

В четвёртом отделе будут собраны сатирические фельетоны. Эти фельетоны (как и рассказы первого отдела) я подберу не по принципу прошлой злободневности, а по тем сатирическим свойствам, какие и по сие время (на мой взгляд) сохранили своё воспитательное значение.

Листаж этого отдела будет зависеть от того объёма, который предоставит мне издательство.

Для тематической полноты весь мой сборник потребует 30 или 35 печ. листов. Однако, если издательство ограничит этот листаж, то в первую очередь я бы хотел напечатать мои документальные повести.

Дело в том, что, работая над этими повестями, я пользовался редчайшими материалами, а иной раз я лично спрашивал живых свидетелей прошлых событий. По этой причине хотелось бы сохранить эти работы, которые почти исчезли из библиотеки».

(РГАЛИ, ф. 631, оп. 39, д. 2330, лл. 74–75).

В Ленинграде сочувственно отнеслись к просьбе большого художника. 24 ноября 1953 года заместитель ответственного секретаря Ленинградской организации Анатолий Чивилихин послал обращение в Москву с просьбой «дать указание издательству «Советский писатель» включить в издательский план 1954 г. книги рассказов и повестей М.Зощенко, составленной из лучших произведений писателя» (РГАЛИ, ф. 631, оп. 39,
д. 2330, л. 48).

 Вячеслав ОГРЫЗКО

---

Полностью материал Вячеслава Огрызко «Обречённый: Михаил Зощенко» читайте в пятом номере этнополитического и литературно-художественного журнала (этот журнал издаёт наша газета).
Подписка на журнал «Мир Севера» на 2016 год проводится во всех почтовых отделениях страны.

СПЕШИТЕ НА ПОЧТУ!