Идеальное преступление. "РГ" публикует рассказ конкурса "Детектив Достоевский"

А пока вы ищите вдохновение и придумываете идеальное преступление, предлагаем прочитать рассказ одного из конкурсантов.

На кого пошлет

Сергей Левин

Травматологическое отделение анапской городской больницы.

Июль

- Так-так-так… Перелома, к счастью, нет, но в лучевой кости трещина, - разглядывая рентгеновский снимок, произнес пожилой врач. - Лангетку наложим. Хорошо, без осколков обошлось. А вообще, милочка, вам крайне повезло. Такая железяка и череп запросто раскроит. Попади она прямиком в голову, вы бы не в нашей приемной сейчас были, а в морге.

- Как же так?! Как же так?! Кто же делает такое?! - рыдала Раиса. Ей было поровну больно и обидно. И еще страшно до дрожи - на волоске от гибели побывала.

- Это мы узнаем вряд ли, - развел руками травматолог. - Вы у нас, как это ни прискорбно, с такой бедой не первая и, боюсь, не последняя.

- Как не последняя? - всхлипнула женщина.

- В этом сезоне уже второй случай на моей смене. В июне мужчина приехал отдыхать из Саратова. Или Костромы. Неважно. Загорал под скалой в районе маяка. Сверху бутылка прилетела. Коленная чашечка вдребезги! Эмчеэсники бедолагу на лодке эвакуировали - сам бы по лестнице не поднялся, пришлось морем доставлять. Мы тут, что могли, конечно, сделали, но остался турист на всю жизнь инвалидом. Такие дела. А в прошлом году три смертельных случая - по одному на каждый летний месяц. И все типичные: то камень, то бутылка, то железяка какая-нибудь, как у вас. Представляете?

Раиса представляла…

Пляж на высоком берегу Анапы.

Часом ранее

- Рая, Рай! - услышала она вопль мужа, за долю секунды успела перевести взгляд с его искаженного испугом лица вверх и увидела, что точно на нее с бешеной скоростью летит вытянутый черный предмет. Инстинктивно прикрыла голову.

По-хорошему надо было отскочить. Но это только в кинокомиксах бравые герои с легкостью и даже изяществом от пуль уворачиваются. А в жизни при виде опасности ты либо пеньком застываешь, либо вот так рукой заслоняешься.

Полуметровый кусок арматуры отрикошетил от предплечья, распоров кожу и мышечные волокна до кости, саданул по крупному камню, расслоив сланец надвое, и отскочил на пару метров влево, громыхая и позвякивая при соприкосновении с галькой. Раису он ударил по касательной, вскользь и далеко не в полную мощь, набранную при падении с тридцати метров.

Плоть ошпарило, брызнули слезы, Рая закричала. Растерянный муж беспомощно озирался.

А в двух шагах от смертоносной железяки в поставленной на камни люльке-переноске мирно спал их трехмесячный сын…

Набережная Анапы. Ресторан "Ковчег".

Одним годом, тремя месяцами и шестью днями ранее.

- Знаешь, я тут недавно депрессовал и от скуки, с хандрой перемешанной, придумал идеальное убийство, - после очередного глотка каберне раскрасневшийся, но пока сохраняющий более-менее трезвый рассудок Федор внимательно посмотрел на друга, оценивая, как тот отреагирует на заявление.

- Федя, ты бредишь. Ничего идеального в принципе не бывает! Тем более убийства! Ты же будущий юрист, как и я, - Александр был пьянее - алкоголь крайне шустро снижал уровень его здравомыслия до нулевых, а в особых случаях и минусовых показателей. После бутылки сухого на двоих - двоих! сухого! - студент переставал себя контролировать. Однако до Рубикона оставалась треть сосуда, и осоловевшие глаза еще сохраняли следы разума.

Друзья считались крепкими середнячками на курсе, львиную долю которого составляли изнеженные отпрыски курортного бомонда. Родителям ничего не стоило выложить круглую сумму, лишь бы возлюбленное чадо получило корочку юриста. А какое будет качество образования, их волновало не особо - куда-нибудь в теплое место на работу да пристроят.

- Не, Федь, ну ты же гонишь! - произнес Саша с вызовом, начиная бычиться. Эту стадию в поведении приятеля Федор недолюбливал, потому, не ожидая, пока тот вспыхнет, пояснил:

- А ты не горячись, я все объясню. Смотри, у каждого преступления есть мотив. Есть жертва, от которой к убийце обязательно тянутся те или иные ниточки. Опытный следак что делает? Он носом землю роет, пока зацепку не отыщет и не возьмет объект в оборот - да так, что того из подозреваемых быстренько в обвиняемого переквалифицируют, а потом на скамью подсудимых посадят. Остальное - дело техники.

- И? - неубедительно изобразил скуку Александр. - Дальше что?

- А то, друг ты мой скептический, что у идеального убийства любые ниточки отсутствуют.

- Это невозможно, - Саша откинулся на спинку кресла, зацепился взглядом за пустой бокал и кивнул официанту, чтобы тот поторапливался.

- Ошибаешься, и я это докажу…

Теория идеального убийства, изложенная Федором

Представь себе такую сцену: идешь ты днем - нет, лучше вечером по набережной на высоком берегу. Не в центре курортной зоны, нет - подальше от всей этой суеты. И несешь в пакете из "Магнита" или пляжной сумочке банальной, с парусником и пальмами, орудие преступления. Или не преступления - это уж как рок распорядится. Бутылка там из-под "шампани", железяка ржавая или кирпича кусок - все равно. В одно прекрасное мгновение променада ты останавливаешься возле парапета, где камер вокруг нет, и задумчиво, с чувством полного погружения в созерцание морских красот, любуешься пейзажем и незаметно следишь за людским бурлением вокруг.

Как только убеждаешься, что никто на тебя не смотрит, а здесь ты никому так и так на фиг не нужен, все только отдыхом и заняты, вынимаешь свое копье судьбы и бросаешь с обрыва. Без резких движений, без эмоций. Мимоходом, не привлекая внимания. И преспокойно идешь дальше. Никаких заглядываний вниз. Никакого интереса, если крик. Просто продолжаешь прогулку. А потом проверяешь криминальные посты в "телеге". Есть подходящий трупак - значит, идея сработала. Идеальное убийство, брат! Но тебе за него ничего не будет. Потому что ты в деле фигурировать не будешь. Ни один следак не докопается. Ни-ког-да.

- Но человек же погибнет…

- А я тебя и не прошу наглядно проверять. Это теория, не более…

Набережная. Июнь того же года

- Интересно, на кого бог пошлет. Или здесь уместнее будет - черт?

- Вероятность, что ни на кого, все равно больше. Ты дикий пляж по плотности "отдыхаек" с центральным или Малой бухтой не сравнивай. Там захочешь промазать - не получится. А здесь шансы невелики. Можно сказать, минимальны.

- Но человек же, если попадем, погибнет…

- Заладил ты с нытьем, Сань! Нудишь и нудишь - сил нет причитания эти слушать! Мы с тобой естествоиспытатели. А эксперименты во все времена, куда ни копни, требовали жертв. К тому же ты на двести процентов человека этого не знаешь. Может, он маньяк, сорок семь семей прирезал? И тогда мы - вершители правосудия, исполнители воли господней, проводники гнева его.

- Хорош гнать, Федь! Гнева проводник нашелся! Не надо меня убеждать, особенно такими фразами. Согласен я. Только, это, давай ты кидать будешь?

- Не вопрос. Но я уверяю: через месяц не удержишься - сам захочешь. Это ведь игра, Сань! И правила в ней устанавливаем мы! Плевать на предрассудки! Только ты, рок, набережная и идеальное преступление.

Высокий берег. Спустя 10 месяцев после событий в травматологии

В сложенном из булыжников очаге весело потрескивали дрова. Кастрюлька с замаринованной в белом вине свининой радовала глаз. В набегающих волнах охлаждались две полуторалитровые баклажки с пивом. Саня резал огурцы дольками, посыпал солью, выдавливал из тюбика белый чесночный соус. Федя наблюдал за огнем, ожидая, когда тот устанет выбрасывать в воздух оранжевые язычки и останется лишь жар в тлеющих углях.

Конец апреля - прекрасная пора, когда на курорт еще не хлынули первые потоки жадных до шумно-активного отдыха туристов, и можно спокойно жарить шашлык и хлестать пивасик, не вызывая интереса у редких проходящих мимо семей с детишками и влюбленных подростков, трогательно держащих друг друга за руки.

- Ты знаешь, а я рад, что мы завязали, - Саня закончил возню с овощами, присел рядом с приятелем и впервые за долгое время заговорил на тему, в которой давно хотел поставить точку. - Сам-то что думаешь?

Федор отвел взгляд от костра.

- Может, ты и прав, Сань. Продолжать все равно что из элиты в мейнстрим перейти, опопсеть. А так мы в высшей лиге остались, единственные и неповторимые, - он отхлебнул прохладного пива, хрустнул огурчиком. - И эта баба еще…

- Да не баба, хотя и она… Ребенок, ребенок рядом! - не удержался Саша. - Мы же его убить могли!

- Не мы, друг мой, - меланхолично проронил Федор. - Рок, ананке, провидение, перст судьбы, выбор бесстрастных богов, генератор случайных чисел и координат. Мы лишь посредники, а не…

- А ты знаешь, сколько раз я после того случая в ментовку хотел на коленях приползти, чтобы меня сначала за все наши дела измудохали как следует, а потом судили по всей строгости?!

- Да хватит уже, замучил со своим покаянием, - зевнул костровой. - Скорбец хренов. Завязали так завяз… О черт!

Саня рухнул лицом в огонь. Тело за секунду обмякло тяжелым мешком.

- Эй! Эй! Ты что?! - ошарашенный Федор завертел руками, будто пытаясь отыскать в воздухе невидимую точку опоры, и увидел, что из затылка Сани, где воспрявшее от сна в предвкушении свежей добычи пламя бойко заструилось по русым волосам, торчит кусок ржавой арматурины.

А потом он услышал свист и поднял глаза. К нему стремительно приближалась тень. Бутылка это была из-под "шампани", железяка ржавая или кирпича кусок, опознать он не успел. Лишь с досадой подумал: "Все-таки мы стали мейнстримом. Похоже, у нас появились последователи"…

По словам председателя жюри конкурса, лауреата Государственной премии РФ, писателя и обозревателя "Российской газеты" Павла Басинского, Достоевский был единственным великим русским писателем, кто строил сюжеты своих романов на детективных историях. "Три главных романа Достоевского - "Преступление и наказание", "Бесы" и "Братья Карамазовы" - это в общем-то детективные романы, сюжет которых строится на преступлении, убийстве. Но как существует понятие "чисто английское убийство", так и о романах Достоевского можно сказать, что это какие-то особенные, "чисто русские детективы", - рассказывает он.

"Сколько веревочке ни виться, всех нас ждет 11 ноября 200-летие великого Достоевского. А он умел распутывать любые мокрые дела, даже когда улик - всего одна невинная слезинка", - напоминает член жюри конкурса, писатель и редактор отдела "Культура" "Российской газеты" Игорь Вирабов.

Советы членов жюри, а также условия участия в конкурсе - на портале ГодЛитературы.РФ. Там же уже можно найти первые присланные на конкурс рассказы.