Десять дней, которые потрясли гулаг
Как жертвы репрессий воевали за свою волю
Романтик, бандит и любитель Шекспира
30 октября страна отмечает День памяти жертв политических репрессий в СССР (учреждён в 1991 г.). Но далеко не все репрессированные мирились с ролью «жертв режима». И в этот день я хочу рассказать малоизвестную историю о лагерной войне, которую развязали политзэки Воркутлага.Случилось это в 1942 году, посёлок Усть-Уса, лагпункт «Лесорейд» Воркутлага НКВД. Руководитель лагпункта Марк Ретюнин и стал во главе восстания. Документы о «ретюнинском бунте» долго оставались засекреченными. Попытаемся приоткрыть завесу тайны.
Марк Андреевич Ретюнин был чистопородным бандитом. В 1929 году он участвовал в ограблении банка и получил 13 лет лагерей. Срок отбывал на воркутинских шахтах, где возглавлял одну из лучших горняцких бригад. После освобождения его сделали начальником Усть-Усинского рейда. Один из узников, знавших его, рассказывал: «Это был романтик. В его избушке лежал томик Шекспира. Когда я взялся за него и раскрыл, Ретюнин сказал:
– Вот был человек!
И наизусть стал декламировать:
Для тех, кто пал на низшую ступень,
Открыт подъём, им некуда уж падать.
Опасности таятся на верхах,
А мы внизу живём в надежде!
– Понимаешь? Живём в надежде, открыт подъём!».
Но при чём тут бунт «отмороженного» бандита и несчастные жертвы репрессий? Очень даже при чём.
В лагпункте «Лесорейд» на 24 января 1942 года из 193 заключённых 62 были «политиками» (большинство приняли участие в восстании). Воркутлаг вообще приказом НКВД был отнесён к числу особо режимных лагерей: 55,9% здешних заключенных составляли «изменники родины, шпионы, диверсанты, террористы, повстанцы, троцкисты, бандиты, и др. особо опасные государственные преступники».
Но начальник Воркутлага Леонид Тарханов слыл «либералом». Многие лагподразделения не имели закрытых зон, зэки передвигались без конвоя – в том числе «политики» и бандиты. Лучшие производственники получали личные свидания с родственниками длительностью... до 10 суток! Это немыслимо даже в нынешних колониях.
Ретюнин слыл отличным работником, пользовался авторитетом среди начальства и лагерников. Сидельцы почти каждый день получали по пол-литра молока. В ходе следствия всплыл такой эпизод: «В дни 6 и 7 ноября 1941 года все заключённые на лагпункте «Рейд» были пьяные, бродили ночью по зоне, распевали песни. Вмешательство военизированной охраны запретил Ретюнин, который заявил, что он лагпункт берёт на свою ответственность».
Подготавливая восстание, Ретюнин выбил лишнее продовольствие и обмундирование за 8-9 месяцев вперёд! Лагпункт получал концентраты, выписывал походные кухни, палатки, брал в большом количестве белые меховые полушубки... «Лесорейд» был, по сути, «Сметанлагом». Так что же подтолкнуло зэков к отчаянному шагу?
Между пулей фашиста и пулей чекиста
Позже обвинение заявляло, будто «бунтовщики» собирались свергнуть советскую власть, связаться с немецкими войсками и установить на захваченной территории фашистский режим. Но это – бред. В бунте приняли участие в основном осуждённые по «политической» 58-й статье и часть «бытовиков». Все они были сторонниками Советской власти (вспомним, как широко в лагпункте отмечали день Октябрьской революции). Ретюнин и некоторые другие бывшие сидельцы уже отмотали сроки и стали «вольняшками», у других срок подходил к концу. Им не было смысла бунтовать, тем более в «уютном» лагпункте, которым рулил свой человек. Нужны были исключительные обстоятельства, чтобы заставить этих людей объединиться с оружием в руках. И такие обстоятельства были.Дело в том, что с началом войны в лагерях прекратили освобождать заключённых. Их оставляли на вольных должностях. И ходили слухи, что освобождение задерживают для того, чтобы расстрелять «политиков». Ведь они же «враги народа», «шпионы» и «диверсанты»!
Незадолго до бунта Ретюнин сообщил: «Я получил рацию... в которой содержится приказ расстрелять всех троцкистов. Нежели так погибать, не лучше ли пробиться на фронт и присоединиться к какой-либо части или партизанить в тылу у немцев?»
Разговоры о ликвидациях заключённых имели под собой основание. При эвакуации из центральной России и других регионов, согласно справке Тюремного управления НКВД СССР, 9817 заключённых были расстреляны в тюрьмах, 674 – расстреляны конвоем в пути следования при подавлении бунта и сопротивления, 769 – незаконно расстреляны конвоем в пути, 1057 – умерли в пути следования. Существуют свидетельства, что под влиянием возникшей паники заключённых не эвакуировали, а расстреливали без суда и следствия. По неподтверждённым данным, во время стремительного наступления немцев на Ростов под Таганрогом были подожжены теплушки с заключёнными, и люди заживо сгорели. Слухи об этом активно циркулировали в массах.
Существовали и соответствующие указания. К примеру, приказ № 2756 от 18 октября 1941 года предписывал специальной группе сотрудников НКВД выехать в Куйбышев для расстрела 21 «врага народа», а попутно расстрелять ещё четверых в Саратове. Можно вспомнить расстрел 153 политзаключённых Орловской тюрьмы 11 сентября 1941 года в Медведевском лесу под Орлом. Среди погибших – лидер эсеров Мария Спиридонова и другие видные деятели партии социалистов-революционеров.
Но если об этом воркутинские зэки могли не знать, то о «кашкетинских расстрелах» 1938 года, в ходе которых было уничтожено около трёх тысяч «троцкистов», знал практически каждый «контрик» Воркуты. Руководил расстрелами Ефим (Хаим-Меер) Кашкетин-Скоморовский, получивший прозвище палач Воркуты. Врачебная комиссия поставила Кашкетину диагноз «шизоидный психоневроз». Но вскоре его вновь зачислили в НКВД.
А теперь – несколько слов о руководителях восстания.
Командир бунтовщиков Иван Зверев являлся организатором троцкистской группы в городе Ряжске и в 1936 году был осуждён за контрреволюционную деятельность.
Начальник штаба Михаил Дунаев – осуждён в 1938 году военным трибуналом на 15 лет как участник троцкистской организации.
Военком Алексей Макеев осуждён в 1941 году как один из руководителей правотроцкистской организации на 15 лет.
Командир отделения Василий Соломин в 1936 году осужден как участник троцкистской организации.
И многие рядовые участники восстания отбывали сроки за троцкизм. После не столь давних «кашкетинских расстрелов» у них были основания опасаться за свою жизнь.
Это есть наш последний и решительный бой
Восстание полыхнуло 24 января 1942 года и продолжалось десять дней. Руководил зэковской армией бывший военком Алексей Макеев. Марк Ретюнин, хотя формально и считался главарём, не мог разработать план восстания. Для этого требовались профессиональные военные, командиры, офицеры. И такие в рядах «бунтовщиков» были.В планы заговорщиков входил захват райцентра Усть-Уса. Здесь находились все районные учреждения, аэродром, управление речного пароходства, склады и базы. Посёлок считался важнейшей перевалочной базой для северных лагерей.
Далее – ультиматум руководству Воркутлага с требованием освободить всех заключённых, бросок по железной дороге на Котлас и Воркуту. По пути к «лесорейдовцам» примкнут зэки из освобождаемых лагерей, спецпоселенцы и местное население. Возникнет мощная армия. Среди «вольных» предлагалось агитировать за отмену колхозов, а также отменить продовольственные карточки, выдавая продукты со складов.
24 января в 16.00 по распоряжению Ретюнина все свободные охранники пошли мыться в баню. Как только за ними закрылась дверь, боевая группа обезоружила стрелков. В руках восставших оказалось 12 винтовок, 4 нагана и патроны к ним. Одному из стрелков удалось бежать. Он и сообщил о ЧП.
Участникам бунта раздали со склада заранее выписанные Ретюниным армейские полушубки, валенки, шапки, загрузили на сани продовольствие. «Ретюнинская армия» состояла из 82 зэков.
Далее последовал штурм Усть-Усы: захват почты (после чего перерезана связь), нападение на КПЗ, из 38 арестованных 12 примкнули к восставшим. При штурме здания охраны Управления речного пароходства ретюнинцы ранили нескольких охранников и захватили их оружие. Затем атакован райотдел НКВД. В бою погибли четверо сотрудников НКВД. Однако одному удаётся ускакать и сообщить о нападении «немецкого десанта». Начальник ближайшего лагпункта послал в помощь милиционерам 15 лагерных вохровцев с ручным пулемётом.
Шестеро повстанцев нападают на местный аэродром, где находилось два самолёта. Однако охранник и пилот открыли огонь и обратили атакующих в бегство.
Вскоре в бой против восставших вступают бойцы ВОХР. Около полуночи ретюнинцы бежали из Усть-Усы, бросив многих соратников. Отряд из 41 человека (35 – «политические») ушёл на 10 санях.
В 20 километрах от Усть-Усы ретюнинцы настигли обоз с оружием и разжились винтовками, наганами, патронами, гранатами. Утром 25 января повстанцы вошли в деревню Усть-Лыжа для отдыха. Взломали склад, забрали мешки с мукой, крупой, сахаром и проч. На почте прослушали телефонные разговоры и узнали, что их везде ожидают заградительные отряды. Бойцы зэковской «армии» на 13 подводах ушли в лес, чтобы добраться до оленьих стад, захватить их и, пересев на упряжки, унестись в тундру. Однако утром 28 января их настигли 125 вохровцев. Перестрелка длилась до позднего вечера и окончилась победой повстанцев. ВОХР потерял 15 убитых, 9 раненых, 75 человек – госпитализированы с обморожением. Впрочем, как отмечалось позднее в отчёте, «в результате неумелого выбора позиции и отсутствия руководства ведения огня значительная часть убитых бойцов перебита огнём собственных взводов».
Повстанцы потеряли 16 человек убитыми и решили уходить, разбившись на группы. Но против зэков действовала уже авиация. 1 февраля преследователи окружили основной отряд. Бой длился почти сутки. Повстанцы израсходовали почти все боеприпасы. Ретюнин, Макеев и Дунаев застрелились. Так завершились десять дней, которые потрясли Воркутлаг, а по большому счёту – весь ГУЛАГ.
Повстанцы потеряли 54 человека убитыми. Со стороны их противников потери составили убитыми и умершими 33 человека, ранеными – 20 человек, а также 75 человек обмороженных.
9 августа 1942 года решением суда 50 обвиняемых по делу об Усть-Усинском восстании были приговорены к расстрелу. Среди них оказались и те, кто в бунте не участвовал, и даже «политики» из других лагерей. До конца года за «повстанчество» было привлечено ещё 2335 человек.
Бунтовщиков «Лесорейда» объявили фашистскими прихвостнями. Однако краевед Михаил Рогачёв пишет: «После подавления восстания по северным лагерям упорно ходил слух, что восставшие прорывались на фронт. Имеется свидетельство одного из участников подавления восстания, разговаривавшего с захваченным раненым повстанцем. Последний сказал, что «они не уголовники и не бандиты, они хотели ехать на фронт».
Может, и так. Но по факту «ретюнинцы» воевали против «своих», «советских». Да, они пытались спасти свои жизни. Однако план восстания был нелеп, нереален и даже безумен.
Правда, Максим Горький писал – «Безумству храбрых поём мы песню». Но в этом случае мне почему-то не поётся.
А как вам?