Очень уж надоело брать их Берлин
В Россию приехали с официальным визитом немецкие парламентарии — Дума наша их к нам пригласила. Ну, приехали и приехали. Но в германском официозе эффект от этого визита был, как от разорвавшейся бомбы. Потому что парламентарии-то они парламентарии, но партия у них, с точки зрения Меркель сотоварищи, не та.
«Альтернатива для Германии» называется и весь традиционный истеблишмент ей гадит, как может. В рамках чего наши с ней раньше не встречались. Но поскольку сейчас этот же истеблишмент и нам гадит, как только может, чего ж контакты не наладить? Ежа в штаны немецкому начальству можно по-разному запускать.
Диалог с парламентской оппозицией — это очень по-европейски. Они же его с нашей ведут. И с парламентской. И с внепарламентской. Открыто делая ставку на смену в России режима, пытаясь изменить российскую политику и поддерживая чёрт знает кого на постсоветском пространстве. Нашли, понимаешь, себе новую Намибию с новыми гереро.
Вспомнилось тут история отношений семьи и своих собственных отношений, с Германией. Как в войну половину семьи немцы выкосили, от трёхлетней дочки бабушки жены, которая умерла от голода, в память о которой жену назвали, до маминого дяди, генерал-майора, попавшего раненым в плен в 1942 и убитого в Освенциме в 1944. Там много кто был. И на фронте, и в тылу, и в оккупации... Немцам вовек не расплатиться. Вспомнилось, как дедушка и его фронтовые друзья рассказывали о войне. Редко и мало: очень уж не любили... И что рассказывали родители: об эвакуации, о Ленинграде, куда мама вернулась доучиваться, после снятия блокады, о том, как папа уходил от немцев из Днепропетровска, когда вермахт уже входил в город, как счастливы были соседи-украинцы, приветствовавшие нацистов. Как он после войны вернулся, учиться в ДМЕТИ, и отбивал у соседей украденную ими мебель, чтобы бабушке — его маме, было, где спать.
Вспомнилось, как в институте с нами учились немцы, из ГДР. Хорошие ребята, но домой их пригласить было нереально: дедушка погиб в войну, не стоило. Папа никому ничего не забыл и был достаточно вспыльчив. Его мало что могло удержать, а политкорректности в стране не было, и в народе ходила фраза, что «надо было немцев всех перебить». Многие помнили, как та война по стране прокатилась. В Германии на Сталина молиться должны, что немцы там ещё есть. По большому счёту, им не пытаться говорить с нами с позиции силы нужно, как их министр обороны сдуру ляпнула, а понимать, что они там все в кредит живут, и долг вовек выплачен не будет. Что до трофеев, о которых они теперь любят вспоминать, их не все брали.
Дед по маминой линии, полковник, военный строитель, принимал по репарации Саксонские фарфоровые заводы, мог вывезти оттуда хоть всё. Купил он в заводской лавке половину чайного сервиза, на которую у него денег хватило, для бабушки, дочки дореволюционного богача, с хорошим вкусом. Когда же немцев из Пруссии выселяли, где дед гарнизоном Пилау командовал, и они имущество распродавали, машину он ей не дал, чтобы на аукцион ехать. Забрал из штаба СС, где они с семьёй размещались, напольные часы, метлахскую вазу с блюдом, пару супниц, чтоб было из чего суп хлебать, и овчарку из местного питомника, породистого ушастого Джека — подростка-щенка, который до конца 50-х жил в семье и отличался тем, что на звук немецкой речи реагировал однозначно: летел к горлу, убивать. И реакция такая в стране у очень и очень многих осталась....
Довелось проездом быть в Германии в начале 90-х. Потом до самых 2000-х не было никакого желания. Но, прихотливы дорожки еврейской общественной деятельности — в начале 2000-х туда попал и бывал достаточно часто. Полюбил берлинские парки, музеи и зоопарк, в который заходил каждый раз, бывая в городе. Познакомился с немцами, которые не вызывали желания их пристрелить, как только открывали рот. Бывал на их приёмах, принимал в Институте Ближнего Востока чиновников и дипломатов из Германии. А после, как отрезало. После того, как посол ФРГ в России на приёме, посвящённом объединению Германии (!), высказался, насчёт Крыма, со своим мало кому интересным, кроме тогдашней и теперешней нашей оппозиции, мнением, о недопустимости изменения границ в Европе, а потом ещё и Меркель ляпнула, что нельзя там было проводить парад Победы...
Ноги с тех пор не было в немецком посольстве. Никаких контактов больше у института не было с их дипломатами — отказывались их принимать на любом уровне. Нет больше такой страны, Германии, для автора, пока они санкции против России не отменят — полностью, без исключений и условий. А уж теперь, когда они нам ещё и хамить стали в жёсткой форме... Не говоря о том, что Берлин и его соседи по Евросоюзу держат на постсоветском пространстве в качестве партнёров такую сволочь... От прямых наследников неонацистов в Прибалтике до бандеровцев на Украине. Кто это, если не потомки сателлитов Третьего рейха, прибившиеся к рейху Четвёртому? Так что, ни по Меркель, ни по немецким «зелёным», ни по всем прочим германским, партиям для нас сегодня нет разницы. АДГ не исключение. Хотят говорить — будем говорить с кем угодно. Не хотят, не будем. Просто, очень уж надоело брать их Берлин. Хотя если придётся, чего ж его не взять. Не в первый раз. Приспособились уже.