Рубль готовится к 3 ноября
Мировые рынки, в том числе нефтяной, спикируют вниз после президентских выборов в США
Курс рубля к доллару снизился на 20% с начала года. Это «круто», считает глава Минпромторга Денис Мантуров. В интервью Bloomberg от 15 октября глава ведомства отметил, что это стимулирует промышленность и экспорт. По его словам, российские компании, которые не закупают продукцию из-за рубежа, сейчас «в шоколаде».
Мантуров также добавил, что ему жаль компании, которые «не успели локализоваться на достойном уровне». Он имел в виду предприятия, которые зависят от зарубежных компонентов.
Министр подчеркнул, что летом российская экономика восстановилась после спада во втором квартале, причем во многих отраслях восстановление было «очень быстрым». Сейчас, по словам Мантурова, правительство не обсуждает никаких планов по продлению мер поддержки бизнеса, которые применялись во время ограничительных мер из-за пандемии. «Мы надеемся, что пик позади», – сказал он.
Bloomberg отмечает, что рубль продемонстрировал одну их худших динамик на развивающихся рынках в 2020 году из-за резкого падения мировых цен на нефть. Против российской валюты сыграли и опасения, что США и ЕС могут ввести новые санкции.
15 октября об ослаблении рубля также высказался министр экономического развития Максим Решетников. По его словам, падение связано не с экономическими, а с психологическими факторами: инвесторы боятся последствий пандемии и новых санкций. Как отметил Решетников, национальная валюта сейчас «переослаблена», а кризис стал новой реальностью.
«Ожидаем возвращения курса рубля к фундаментальным значениям в конце текущего ‒ начале следующего года. Далее на прогнозном горизонте курс рубля будет умеренно ослабляться», ‒ рассказал глава ведомства в интервью телеканалу «Россия 24».
Решетников подчеркнул, что в реальном эффективном выражении курс рубля останется стабильным. Подобная динамика поддержит конкурентоспособность российской экономики и создаст условия для роста несырьевого экспорта, считает министр.
Ранее о причинах ослабления рубля высказался и Кремль. Как заявил пресс-секретарь президента Дмитрий Песков, наблюдаемая волатильность отечественной валюты не влияет на макроэкономические показатели российской экономики, а возможные риски застрахованы экономической политикой, которую проводит правительство РФ.
Как в реальности выглядят перспективы рубля и российской экономики?
– По Мантурову выходит, что рубль упал – и это хорошо, а по Решетникову – рубль «переослаблен», но он поднимется, и это хорошо, – отмечает президент Союза предпринимателей и арендаторов России Андрей Бунич. – В результате возникает когнитивный диссонанс. Но такая разноголосица – следствие общего подхода: говорить, что все прекрасно, что бы ни происходило.
Мне кажется, чиновники просто не хотят реально смотреть на ситуацию. Поэтому тренд – по любому поводу рассказывать побасенки, что все идет на лад. Причем совершенно не заботясь, что будет дальше – потому что дальше выдумают что-нибудь еще.
«СП»: – Что происходит с экономикой в действительности?
– В действительности, конечно, никакого особенного восстановления не наблюдается. Рубль обесценился, и это частично улучшает ситуацию для бюджета. Но при этом не происходит структурных изменений в кредитно-денежной политике, налоговой политике, инвестициях, – вообще в подходе к развитию страны. В результате, обесценивание нацвалюты ничего всерьез не меняет.
Подчеркну, курс рубля – это объективная реальность. Вы не можете удерживать курс, который вам вздумается, не учитывая реальных параметров экономики. Один из таких параметров – внешнеэкономическое равновесие, по которому считают курс финансовые спекулянты. Этот расчет включает только потоки капитала, сальдо платежного и торгового балансов, и иногда инфляцию. Именно на удержание внешнеэкономического равновесия работают финансовые власти РФ.
Но есть и другие параметры – так называемого общего экономического равновесия, – и они более существенные для определения курса рубля. Это сбалансированность бюджета, экономический рост, конкурентоспособность, инвестиции, деловая активность, занятость, доходы граждан.
Если исходить из одного параметра – внешнеэкономического равновесия – получается, рубль недооценен. Но это противоречит логике и здравому смыслу. Если курс не обеспечивает бюджет, экономический рост и инвестиции – как такая страна может долго существовать?!
«СП»: – То есть, Мантуров более прав?
– Зона ответственности Мантурова – промышленность. Думаю, он лучше чувствует, что снижение курса благоприятно для конкурентоспособности. По крайней мере, это не ухудшает экономический рост, и позволяет поддерживать его на околонулевом уровне.
Но в том, что в экономике все прекрасно и хорошо, Манутов не прав. Подъема, повторюсь, никакого нет – просто было некое шоковое состояние, которое уже закончилось. Так что пора прекратить бросать в воздух чепчики, и думать, как жить дальше. Имея в виду, что многие нынешние тенденции – это надолго, если не навсегда.
«СП»: – Что конкретно вы имеете в виду?
– Мы видим, например, что коронавирус никуда не девается. Это может превратиться в очень долгую историю, и она меняет жизнь людей. Возьмите спрос на энергоносители: оказалось, существует некий предел рынка, и уже сегодня этот предел, возможно, достигнут. На этом рынке идет ожесточенная борьба, на нем большая конкуренция. Это стимулирует различные процессы во всем мире – тот же рост безработицы.
Еще тенденция – у людей ограничивается мобильность, они переходят на удаленную работу, перестают путешествовать и двигаться, переходят на социальное дистанцирование. Все эти реалии могут стать постоянно действующими. При этом они накладываются на усиление роботизации и автоматизации.
В результате, в этом новом мире меняется соотношение отраслей, и меняется стоимостной баланс между отраслями. Только что, например, из промышленного индекса Dow Jones Industrial Average выкинули Exxon Mobil Corporation – одну из крупнейших нефтяных компаний в мире. Индекс, поясню, включает 30 крупнейших компаний – теперь в «тридцатке» осталась только одна нефтяная компания, Chevron Corporation.
Ну как, скажите, можно этого не замечать? А как не замечать, что стремительно растет технологический сектор – технологические монстры и в США, и в Китае?! И все эти корпорации, у которых капитализация сегодня в десятки раз больше, чем у энергетического сектора, реализуют программы по изменению этого самого энергетического сектора!
«СП»: – Что это означает для нас?
– Что деньги в будущем – и это абсолютно точно – пойдут «зеленым курсом», их будет запрещено пускать на обычную энергетику. Да они в традиционную энергетику и сами не пойдут.
Изменения налицо – и углеродно-нейтральная экономика будет построена, я считаю, очень быстро. Отказ от нефти просто выгоден большинству игроков – Европе, Японии, Юго-Восточной Азии.
Это значит, что Россия оказывается в совершенно новой ситуации. И сейчас нам нужно не кричать о каком-то восстановлении, а думать о будущем. Потому что самое скверное – у нас нет программы развития в новых условиях, и наше правительство рассчитывает на пролонгацию ситуации, которая была в прошлом.
«СП»: – Кабмин надеется, что нефть скакнет вверх.
– Как бы она не скакнула вниз – это куда более вероятно. Нефть может спикировать, как и все рынки, после президентских выборов в США. Сейчас крупнейшие аналитические структуры по всему миру вдруг стали талдычить о росте рынков в перспективе, в том числе нефтяного рынка. Такое часто бывает, когда готовится обвал, чтобы крупные игроки могли вывести средства из активов.
Россия в этом случае, вместо экономического «прыжка тигра», обречена на «прыжок дохлой кошки».