Александр Проханов: «Возможная победа Навального – это распад России»

Александр Проханов и Андрей Рудалев о Навальном как о молодом и трезвом Ельцине

Председатель КПРФ Геннадий Зюганов на встрече Владимира Путина с лидерами думских фракций сравнил Алексея Навального с молодым трезвым Борисом Ельциным. Мы попросили писателей Александра Проханова и Андрея Рудалева объяснить, что может быть общего у этих политиков.

– Мы к выборам отнеслись всерьез. Здесь два подхода: государственно-патриотический или либерально-олигархический с раскруткой Навального. А Навальный – это молодой Ельцин, только трезвый, я знаю эту породу наизусть, – отозвался о Навальном Зюганов.

Писатель, публицист и главный редактор газеты «Завтра» Александр Проханов назвал такое сравнение глубоким и довольно смелым. Схожесть Навального с Ельциным, например, можно найти в периодах их становления и переходе к либеральной идеологии.

– Ельцин начинал свой путь с националистических воззрений. Он вообще трактовался в политике и социальной сфере как националист. Хотел избавиться от империи и стать лидером русских. Эти проблески национализма он позднее свернул и перешел на либеральный контекст.

Навального тоже считают националистом, даже те люди, которые его окружают. Он начинал свою карьеру с патриотических митингов, русских маршей. Не забыл он и первый тост: «Первый тост – за Холокост» – очевидно фашистский, – заметил Александр Проханов.

Еще одной схожей чертой Навального и Ельцина Проханов назвал их поддержку за рубежом. У обоих политиков теплые отношения с Западом.

– Конечно, их сближает и тот уровень поддержки, который они получали. Ельцина поддерживала западная мегамашина. Когда Ельцин вступил в окончательную конфронтацию с Горбачевым, он получил бизнес поддержку и Америки, и западных спецслужб, и всего западного сообщества. Также и с Навальным. Он кумир либеральной среды. У него гигантская поддержка за рубежом – мы видим как это сейчас происходит и реализуется, – отметил Проханов.

Главным сравнением – о чем, вероятно, и говорил Геннадий Зюганов – ассоциация прихода господина Навального к власти с крахом государства.

– Победа Ельцина означала крах государства. Победу Ельцина это разрушение и сотворило. Есть все основания считать, что победа Навального тоже может быть достигнута в результате распада России, – заключил писатель.

Много общего в позиционировании и образах политических деятелей Навального и Ельцина заметил писатель Андрей Рудалев.

Стремительная история успеха

– Образ Навального-политика конструируется во многом с оглядкой на Бориса Николаевича, – подчеркивает Рудалев. Это и повторение его стремительной истории успеха, которая развивалась при помощи популизма, позиционирования себя главным врагом коррупции, которая будто полностью поразил общество, а также партийной номенклатуры – в нынешних реалиях «Единой России». Аналогия здесь еще и символического плана: в конструировании образа важно показать, что страна, получив с крушением Советского Союза вожделенную «свободу», после Ельцина свернула не туда, пошла обратно в «совок», ГУЛАГ, в беспредел. Поэтому виват, свобода, виват, доблестный победитель очередного российского властного Левиафана.

Грамотный искусный пиар

– Навальный – это вышколенный, европеизированный Ельцин, пастор-юрист. Все несуразности, углы, нелепости и сумасбродства первого в этой модернизированной версии тщательно обточены.
Ельцин был продуктом искусного пиара, который начался с «помощи» журналиста Валентина Юмашева, записавшего его «Исповедь на заданную тему». Всю свою политическую карьеру он прибегал к приему нарочитой постановочности. От поездок в автобусе, до знаменитого сюжета «Ельцин на танке», когда он символически покорил темную милитаристкую мощь старой системы. Во всю примерял он к себе образ гонимого и страдающего правдоруба.

Демонизация существующей системы

– В истории своего успеха Ельцин демонизировал существующую систему, сделал ее средоточием всех бед и несчастий страны. В отличие от других, он бил, в первую очередь, по действующей власти ,по первому лицу в государстве. Ему было важно показать, что тот же Горбачев и его «команда» – плоть от плоти старой и «преступной» системы, которая лишь внешне мимикрирует, но на самом деле остается прежней, не готова к внутренним преобразованиям.

Декларация инаковости

– Главным для Ельцина была декларация своей инаковости. Ему было важно показать, что он бельмо в глазу власти. Все время подчеркивал свою неудобность, как Навальный свою демонстративную гипероппозиционность. Утверждал, что система боится и ненавидит его, следит за каждым шагом и не дает ему расслабиться.

Политический капитал на изобличении

– Ельцин сделал свой политический капитал на изобличении «коммунизма» для избранных – системы спецблаг, правда, придя к власти, признал, что все это необходимо для руководителя. Навальный всех эти блага и привилегии сконцентрировал в понятии денег, поэтому его философия проста и легко потребляется: власть в России делает все, чтобы нахапать как можно больше денег, а также сберечь эти деньги. Вот он и рассказывает про деньги, всякий раз про деньги, а также про повсеместное беззаконие.

Обоих политиков, – считает Рудалев, – объединяет еще и общий для них авантюризм, правда, у Навального он застегнут на все пуговички, удивительная чуйка, а также то, что они, по сути, баловни судьбы, но вот России от таких баловней – одни беды.