Березовский и его капитализм: тайна Гудвина эпохи 1990-х

Борис Березовский. Фото: 24smi.org

В предыдущих статьях мы уже дважды обращались к фигурам, символизирующим 1990-е годы. Это было парадоксальное время, когда рушилось все, что казалось несокрушимым. Вместо этого возникало то, что, казалось бы, не может возникнуть. Недаром первые попытки осмысления эпохи становления постсоветской России описаны в виде фантастических романов – рациональное осмысление казалось невозможным. Поэтому для этого времени столь важны люди-символы, пытаясь понять их, можно понять само время.

Мы уже говорили о двух таких людях. Символе аппарата второй половины 1990-х годов Александре Волошине и символе «семьи» Валентине Юмашеве. Каждый из них символизировал важный сегмент того времени. Сегодня мы поговорим о человеке, который символизирует само это время – эпоху целиком.

Речь пойдет о Борисе Абрамовиче Березовском (БАБе). Вот уж живая легенда. Чего о нем только ни говорили. Его считали гением бизнеса, локомотивом развития страны, самым богатым человеком в стране, символом счастливого завтра, самым влиятельным политиком и одновременно злым гением Кремля, главным мафиози страны и инфернальной личностью, то есть существом, творящим зло во имя зла.

При этом его одновременно воспринимали и как великую эпическую фигуру, и как «мелкого беса», суетливого маленького человечка. Люди, разделяющие каждую из этих точек зрения, доказывали и обосновывали ее. Многие разделяли одновременно разные в том числе и противоположные мнения. И как-то это получалось само собой. Почему?

Наш вопрос разделяется на два: «Что же это была за эпоха? Что это был за человек?». Попытаемся ответить на них по порядку.

Великая криминальная революция

1990-е годы – эпоха великой капиталистической (один знаменитый режиссер назвал ее криминальной) революции. Время, когда правящая группа ради создания себе социальной опоры и удержания власти стала ускоренно, а значит искусственно, создавать класс крупных собственников. Создать его быстро можно было только раздавая крупную государственную собственность. Но кому раздавать? Устроить распродажу? Но ни у кого не было денег.

Тогда решили раздавать бесплатно, но своим, извините, лучшим. В результате естественную для рыночного общества конкуренцию капитала заменила конкуренция связей, то есть бюрократическая конкуренция. В этом заключается главный парадокс эпохи. Рыночная экономика ускоренно насаждалась не рыночными, а антирыночными советскими способами.

Борис Ельцин и Борис Березовский

Этот парадокс сформировал совершенно уникальную элиту: главным качеством для попадания в экономическую элиту стало не умение зарабатывать, как это бывает в развитом рыночном обществе, и даже не умение отнимать (грабить), как в эпоху первоначального накопления капитала, а умение коммуницировать с властью. Тем более что тогдашний менеджмент крупных предприятий воспринимался властью как оппозиционный («красные директора»), поэтому оставлять собственность в их руках считалось политически опасным. Лишь нефтяную отрасль приватизировали сами нефтяники. Слишком радикально вмешиваться в эту отрасль просто побоялись, поскольку она была основным источником притока валюты.

В результате элиту сформировали не эффективные предприниматели, как говорила власть, а также не бандиты и убийцы, как говорила оппозиция, а коммуникаторы. Те, кто в нормальных условиях стал бы лоббистом бизнес-элиты во власти, стали самой бизнес-элитой. В подавляющем большинстве их не интересовала эта собственность и управление ею. В лучшем случае собственность становилась фундаментом для финансовых (банковских) империй. В худшем – предметом спекуляций и поводом для получения от государства новой собственности. Да и заниматься классическим бизнесом было бессмысленно.

С одной стороны, производить и даже торговать в хаосе 1990-х было просто опасно. С другой – никакая предпринимательская деятельность не могла дать прибыль, сравнимую с той, которую давала приватизация. Коммуникация с властью стала основным, практически единственным эффективным способом заработка для новых капитанов экономики – бизнесменов. Из условия бизнеса она стала самим бизнесом. Поэтому новый капитализм не только парадоксально создавался, но и парадоксально функционировал.

По этой причине ему нужны были не предпринимательские таланты, а таланты коммуникаторов. Ярчайшим представителем собственников-коммуникаторов был Березовский.

Каким человеком был Борис Березовский

Начинал Березовский как ученый. Его считали талантливым, но отнюдь не гениальным. Сохранись советская власть, он стал бы одним из многих кандидатов, а, возможно, доктором наук. Однако началась «перестройка». Березовский занялся бизнесом, но и здесь не показал ничего выдающегося. Он торговал пододеяльниками и птичьим кормом, ввязывался в различные авантюры.

Правда, на этом этапе проявились главные личные качества будущего «короля русского бизнеса»: кипучая энергия, готовность идти на риск и странное обаяние, когда в результате разговора с Борисом Абрамовичем человек терял способность к сопротивлению и полностью растворялся в нем. Но на данном этапе это не приносило ему результата.

Личные качества Березовского, которые не помогли ему в обычном бизнесе, стали решающими в бизнесе коммуникационном. Возник «ЛогоВАЗ», и не очень удачливый бизнесмен превратился в одного из богатейших людей страны. Березовский гениально предугадал основной вектор развития «русского бизнеса» – коммуникационную приватизацию и осуществил ее в рамках одной компании.

Схема работы «ЛогоВАЗа» была простая: использовалась налоговая льгота (меры поддержки) на экспорт российских товаров. Машины как бы продавались за рубеж, а потом как бы продавались обратно. Это приносило существенную дополнительную прибыль как «ВАЗу», так и «ЛогоВАЗу». Так Березовский за несколько лет до масштабной приватизации приватизировал не просто предприятие, а только доходы от него. Это было даже рентабельней приватизации, поскольку все расходы и риски доставались государству, а все прибыли – предпринимателям. По этой схеме потом пытались работать все олигархии, но не у всех и не всегда получалось.

К эпохе официальной приватизации он пришел с деньгами и связями. И тут он развернулся по полной, приватизировав все, до чего дотянулся. В тот момент он стал самым богатым человеком России.

Загадка Березовского-бизнесмена имеет простую отгадку. Он действительно посредственный бизнесмен, но великий коммуникатор. Однако российский бизнес не был созиданием, а был распределением. В этой логике БАБ, ничего в действительности не создавший, был великим бизнесменом, локомотивом и первооткрывателем российского бизнеса.

Парадокс Березовского порождает разные взгляды на его личность. С точки зрения взгляда со стороны, явление, как минимум, бесполезное, а изнутри российского бизнеса – практически идеал этого самого бизнеса.

Приход в политику

Приход олигархов в политику был неизбежен. В эпоху, когда главным, а может и единственным источником богатства было государство, единственный способ гарантировать сохранение полученного богатства и получение нового связан с возможностью влиять на само государство, а в идеале - приватизировать его. Правда, этот идеал был недостижим. Хозяин у России уже был – Борис Ельцин. Но у капитанов нашего бизнеса были поползновения в сторону приватизации государства.

Березовский понял это первым и применил нетривиальное средство. Во-первых, как великий коммуникатор, он через Юмашева профинансировал издание мемуаров Ельцина и таким образом попал в его окружение. Во-вторых, пользуясь этой коммуникацией, он не только и не столько рассаживал своих людей на должности, а приватизировал ресурсы. С их помощью можно было влиять на саму власть.

Например, через «ОРТ». Этим же путем шел и Владимир Гусинский, но он надеялся на влияние через мировую элиту и пренебрегал российской властью. За это и поплатился. В «ОРТ» БАБ попытался все провести по схеме «ЛогоВАЗа», когда все доходы должны уйти частной компании «ОРТ», а расходы и риски – государственному «Первому каналу». Лишь противодействие коллектива не позволило этой схеме осуществиться.

Используя свои политические ресурсы Березовский и сам вошел во власть – занял высокий пост заместителя секретаря Совета безопасности. Таким образом он сосредоточил в своих руках и политические ресурсы. Здесь-то и реализовался политический парадокс Березовского: он применял огромные ресурсы, которые были в его руках, для решения не просто частных, а мелких задач по сохранению и расширению своего бизнеса.

Он был лишен стратегического мышления, точнее считал его излишним в России. Поэтому воспринимать государство как свое, что нужно развивать и усиливать, он просто не мог. А рассматривая Россию только в качестве источника сиюминутного дохода, много от государства не получишь.

Разворовать все ему просто бы не дали. В результате эффект от его усилий был минимальный. Поэтому Березовского-политика воспринимали слишком по-разному. Те, кто видели масштаб примененного ресурса, видели гигантскую фигуру хозяина (злого гения) Кремля, а те, кто видел результат, понимали, что перед ними мелкий коммуникатор, неспособный воспользоваться свалившимися на него возможностями.

В этом весь политический парадокс Березовского. Поэтому первый образ Бориса Березовского напоминает великого и ужасного Гудвина, который издалека выглядел великим волшебником, а при ближайшем рассмотрении оказался мелким фокусником. В этом суть Березовского. Хотя в обществе, где накопление равно распределению, именно такие люди и нужны.

Иллюзия всемогущества

Так Березовский оказался на вершине власти. Но как всегда и бывает, вершина – начало спуска. Олигарха подвела активность. Но причина этого не только в нем, но в эпохе. Это была революция. Во всякой революции появляется ощущение, что сам факт революции отменяет все законы, в том числе и законы природы. Это естественно.

Революция сама по себе является нарушением закона. Раз она произошла, то можно отменить и другие законы, а может быть и все. Это порождает ощущение, что никаких ограничений человеческой активности нет. Что если приложить усилия, можно добиться всего. Такое ощущение было массовым, но у нашего героя оно имело мегамасштаб.

Во-первых, этому способствовали его личные качества: энергия и склонность к риску. Во-вторых, весь его опыт показывал, что при небольших усилиях можно достигнуть результатов, которые кажутся невозможными, – стал же он миллиардером. В-третьих, неудовлетворенность от малого КПД сегодняшних гигантских усилий по сравнению с обратной ситуацией в прошлом заставляла его искать новые пути к обогащению. А поскольку иного способа обогащения, кроме приватизации государственных ресурсов, он не знал, то завалил власть массой фантастических проектов, которые должны были обогатить его и решить проблемы власти. Но законы природы все-таки отменить не удалось, поэтому проекты не удавались.

В результате собственное материальное положение ухудшилось, а власти он надоел, и от него стали отмахиваться. Здесь появляется два новых образа: гоголевский Хлестаков, легкость в мыслях у которого была необыкновенная, и Незнайка на Луне, не понимающий, что он высоко прыгает не из-за того, что умеет прыгать, а потому что тяготение маленькое.

Крах «Незнайки»

Борис Ельцин не стал решать проблему Березовского. Ее решил Владимир Путин. Именно он убрал из элиты мелкого коммуникатора, возомнившего себя кукловодом страны. Причина этого не только в том, что старого уставшего президента заменил молодой и энергичный. Изменилась эпоха.

Первоначальное накопление в виде перераспределения государственной собственности закончилось. Все, что можно раздать, не ставя под удар само государство, раздали. Далее нужны были управленцы, а не коммуникаторы, причем такие, которые не попытаются приватизировать саму власть. Для такой смены поколений попросту включили нормальное тяготение: заставили бизнес платить налоги, отчислять валютную выручку и так далее.

Естественно, что при нормальном тяготении наш «Незнайка» не только не мог перепрыгнуть гору, но даже подпрыгнуть. Его бизнес стал мало рентабельным, попытка поиграть в политику с выгодой для себя, привела к тому, что он из надоевших превратился в неугодные. Оставалось только уехать, что он и сделал. При этом вывозить самому богатому человеку в России оказалось почти нечего – доли в компаниях требуют работы и только тогда они имеют цену, а так их цена невелика. Дутый капитал сдулся, а больше ничего и не было. Вот так и реализовался следующий парадокс – бедность богатого человека.

Иммиграция – неспособность играть по правилам

На Западе все оказалось еще хуже. Первоначальное накопление там закончилось так давно, что логику распределения и перераспределения, как формы бизнеса, просто не понимают. Чтобы богатеть, там нужно не приватизировать, а работать. А этого наш герой или вообще не умел, или за период 1990-х разучился. Поэтому как бизнесмен он на Западе, мягко говоря, не был востребован. Но спокойно сидеть он не мог и предстал в другом образе – «теневого хозяина» Кремля. Благо западная пропаганда рисовала его в этом образе многие годы и в конце концов сама себе поверила.

Для Березовского началом конца было то обстоятельство, что официальной западной политике он в роли «теневого хозяина» Кремля был не нужен. И им занялась разведка. А в разведке служат люди недоверчивые и жесткие. Когда они поняли, что приняли фокусника за волшебника, его судьба была решена. Я не знаю, как умер Березовский и умер ли он вообще. Но с поверхности он должен был исчезнуть, а в могилу или в подполье, это как получится.

Выводы

1990-е годы были парадоксальной эпохой первоначального накопления в промышленно развитой стране со 100% государственной собственностью на средства производства. В такой ситуации первоначальное накопление может быть только раздачей государственной собственности. Выиграть в этом первоначальном накоплении могут только те, кто коммуницировал с властью.

Поэтому возникла своеобразная бизнес-элита, состоящая из коммуникаторов, ставших собственниками. Эти люди не интересовались своей собственностью, да они не очень в ней и разбирались. Для них бизнес был способом найти и приватизировать еще что-нибудь. Гораздо важнее было влияние на власть. Именно это они считали гарантией своего выживания, поэтому больше вкладывали в СМИ и политические процессы.

Когда первоначальное накопление закончилось, собственность оказалась не в руках управленцев, а в руках коммуникаторов. В бизнесе они были некомпетентны, и без получения дармовых богатств существовать не могли. В результате существовал огромный разрыв между образом всемогущих хозяев жизни и их реальными возможностями. Ресурсы у них были огромные, а способность ими эффективно пользоваться фактически отсутствовала.

Они даже не ставили перед собой крупные цели: не было ни умения, ни желания. По сути они оставались обывателями, только с миллиардами в кармане. Когда накачка прекратилась, этот класс сдулся, как порванный шарик. Часть его членов, особенно из числа банкиров, переквалифицировалась в управленцы, а остальные исчезли с политического и экономического Олимпа.

Самим ярким представителем этой элиты был Борис Березовский. Блестящий коммуникатор. Первым научился извлекать деньги из государства. Он на всех поворотах этой эпохи был первым. Именно на его опыте видны все слабости и парадоксы этого класса. В его случае виден разрыв между образом всемогущего хозяина мира и сущностью пусть талантливого, но мелкого обывателя. Березовский – это Гудвин 1990-х, фокусник, которого все принимают за великого волшебника. Для нашего Гудвина разоблачение закончилось трагедией. Жестокий, но закономерный финал.

Дмитрий Журавлев – директор Института региональных проблем, специально для ИА «Реалист»