Притча о неизвестной героине, служившей в воинской части Зои Космодемьянской
От Ляли, Лизы Беневской, не осталось ни строчки - но есть она сама, пусть в воспоминаниях, пусть только в улыбках тех, кто жил рядом с ней.
Семья
Она пришла в мир в году 1915-м, за две недели до Рождества. Время войны, тяжкой, бренной, самая глубинка - Дубровка, до Москвы - больше 400 верст, до Брянска - 80, до Смоленска - 160. Очень старая земля - Сеща, Алешня, Чет, Фошня, Десна, Тросна, Ржаница.
Ее семья, как ларец - неизвестно, кто из него выпрыгнет.
Дед - амурский генерал-губернатор; другой дед - модельщик - краснодеревщик; отец - знакомец Толстого, родоначальник толстовской, детской коммуны здесь же, в Дубровке, в своем имении; мать - из семьи баптистов; сестра отца, потомственная дворянка Мисси Беневская - у нее в руках взорвалась бомба, дар от Савинкова московскому генерал-губернатору, каторжанка, супруга большого, как гора, матроса с броненосца "Георгий Победоносец", шедшего вместе с "Потемкиным"1.
Этого мало? У Чехова - три сестры? Их было - четыре. Нина (1913), Лиза (1915), Вера (1917) и Софья (1921). Тщательно выбранные, счастливые имена. Нина - царица, в честь бабушки, Елизавета - клятва божья, Вера - именно вера, Софья - мудрость. И еще трое приемных детей.
Тетя Дуня
Жизнь кипела. 1917-1921. Что это за даты? Смеетесь? Это годы коммуны для беспризорных там же, в Дубровке. Кто ее сделал? Иван Аркадьевич Беневский - отец, Анна Беневская (Федоровская) - мать. Спасение детей - это их способ жизни в войнах, в распрях, в местной темноте. Вот голос Беневского, его статья: "Если человек поймет и ощутит единство бытия - он увидит, что весь мир есть настоящее, прошедшее и будущее, вся природа, все люди соединены одной, но единой связью и не только каждый тайный поступок, каждое слово, сказанное наедине, но и каждая самая сокровенная мысль - имеют значение в жизни других людей"2.
Человек должен стремиться - это собственные слова Ивана Аркадьевича из той же статьи - "к чистоте жизни, чистоте слова, чистоте мысли".
Что же было ответом ему? Всеобщая благодать? Нет, год 1922-й, товарный вагон, которым он торопился домой, там подхваченный сыпной тиф, смерть его, смерть жены. Сила судьбы? Зачем ей нужно было казнить их, когда Нине - 9 лет, Елизавете - 7, Вере - 5 и Софье - 1. Зачем?
У Анны была сестра Евдокия, одна, без мужа. Она и подняла их. Что о ней известно? О ее силах судьбы? Что от нее осталось?
Ни строчки.
Есть глухие отзвуки каких-то событий. Остался взгляд - есть фотография, темная, неподвижная. С сестрой - одно лицо. В 27 лет она подняла четырех ее птенцов и еще трех приемных. В это время каждый четвертый-пятый ребенок умирал до года. Мы же знаем, что значит выкормить семерых детей! Труд, труд, труд в неизвестности. Дневной, ночной, почти подневольный. Добрейшая - так ее поминают3. Добрейшая тетя Дуня! Евдокия - это благоволение, любовь.
Вот и все. Больше никак ее не почувствовать.
Дом
Почему мы так не любопытны? Почему не вытрясем из старших все, вплоть до мелочей? Почему мы позволяем им уйти - без подробностей, без событий, без их хоть как-нибудь произнесенных слов? Одни имена, одни даты, одни неподвижные лица на фотографиях - от всей жизни? Тронь их - они не изменятся в лице.
Только воспоминания - медленные, в записях - позволяют мысленно увидеть это погибшее поместье, сгоревший барский дом и флигель от него, такой большой, что на чердаке можно поместиться в рост. Его давно уже нет, он разобран по косточкам, и от людей остался только холм, но они там - были.
Какие слова! Каретный сарай, диванная, граммофонная, рига, погребица, голландка - это печь, молочная. Молочная комната! Там бродит конь Громобой, там чердак пропах антоновкой, там на роскошной кровати красного дерева спят мешки с картошкой. Там собак и кошек кормят на серебряных блюдах. "Помню Соню в великолепном ожерелье из крупных граненых гранатов. Мы пошли купаться, нитка разорвалась и все бусины ушли на дно. Помню, как они падают в воду, еще что-то можно было бы и спасти, но Соня благодушно и растерянно улыбается и не предпринимает никаких шагов к их спасению. И зачем в деревне девочке носить, да еще идти купаться в гранатах? Одному богу известно"[4].
Книги, повсюду книги, толстые, зачитанные тома. И еще там дети, много детей, растущих, медленно - для них, мгновенно - для нас, потому что они - уже в давно исчезнувших временах. Силы судьбы еще не гонят их, они - еще не выросли, и они - еще живы.
Институтка Чарская
Лиза, Ляля - одна из сестер. Одна. Как подойти к ней поближе? Скажите, как? Время уже опустило все мыслимые завесы, и от нее тоже нет ни строчки. Она есть только в ощущениях тех, кто был с ней. У нее был низкий, грудной голос. Светлая дева. Румяная светлая дева. И каждый поминает шрам над правым глазом, след ожога от упавшей горящей лампы, лет в пять. "У Лялечки под правым глазиком был шрамик". Через шесть десятков лет - Лялечка, шрамик.
Еще раз - закроем глаза. Есть только снимки - черно-белые. Румяная, высокая - так говорят, - вся в движении. Гитара - кем она себя воображала?
В своей диверсионной части с номером 9903 она назвалась Чарской. Лиза Чарская. Девушки зачитывались написанной в 1901 году книгой Лидии Чарской "Записки институтки". Так кем она себя представляла? Голос - низкий, грудной, песенный. И еще - пианино. И обычное бытие 1930-х в Москве, куда приехала из глубинки доучиться. Энергетический техникум, МЭИ, Коммунистический союз молодежи - все, как должно быть в это новейшее время. Это она - на парашюте, с вышки, в парке! "Я помню очень крепкое, сильное тело физкультурницы". "Ляля - крепкая, сильная, круглолицая, очень радостная. Я даже помню ощущение ее рук, когда я была маленькая: вот что-то она со мной тогда творила, куда-то меня подкидывала, ловила"5.
Ни строчки от нее. Все - только о ней. Страстный читатель, образованная девушка. Как по-старинному звучит - образованная девушка! Тонкая, с огромным чувством юмора. Душевная. Мы, кажется, привыкли к этому слову. Еще раз - душевная! Чувствуете: как будто в ней появляется дыхание. Правильная - о ней говорили: правильная.
Обгоревшая, измученная - так ее увидели, когда она вернулась из-за линии фронта во второй раз.
1941-й
Пусть время замедлится. Увидим еще раз: обгоревшая, измученная. Когда? 1941-й, декабрь.
- Я, наверное, теперь уже не вернусь, - сказала она. И не вернулась.
Что еще осталось от нее? Высокая. Замужество - за человеком, о котором никто не хотел ни помнить, ни говорить. Неродившийся ребенок. Очень любила петь. Лиза-Лиза-Лизавета. Смотрела всегда прямо в камеру, с полуулыбкой, и в черно-белом снимке проступал взгляд. Взгляд внимательный, взгляд прямой, не исподлобья.
Что еще? Слова, слова. Умница. Надежная. С ней приятно и легко. В ней чувствовалось знание. Она была интересна. В ней была уверенность. В ней было спокойствие.
Да человек ли она?
Осенью 1941-го она решила быть на войне. Ей 25 лет, никто ее туда не гонит. Как случилось это решение? Что за машина толкала ее в спину? Чувство долга? Неустроенность и отчаяние? Так победим? Нельзя иначе? Совесть? Все вместе? Неизвестно.
Осенью 1941-го Ляля не уехала из Москвы, хотя могла как преподаватель эвакуированного МЭИ.
В/ч Зои Космодемьянской
Есть силы - непреодолимые. Они несут к концу времен, до них страшно дотрагиваться. Из них не выйти, даже вытесняя их из сознания. Она стала рядовой, в/ч 9903. По доброй воле - их назвали добровольцами - прошла отбор по линии Коммунистического союза молодежи. Самые сильные, самые молодые. Мимо военкоматов.
В/ч 9903 - это диверсионные группы, чтобы убивать за линией фронта.
Из в/ч 9903 - Зоя Космодемьянская.
15 октября 1941 года, в Москве паника. У Лизы - сбор в/ч 9903 в кинотеатре "Колизей" на Чистых прудах. "Колизей" - это нынешний "Современник", московский театр, дом с колоннами. Рим, Колизей, бои, какие-то там гладиаторы! Это что, притча?
Нет, это четыре дня высшего образования - взрывать, стрелять, минировать, маскироваться. Еще - поджоги, разрывы связи. В казарме - девочки 17-22 лет. Мы можем себе представить там своих? Почти дети, ими выстлана война.
Хотя бы на мгновение заглянуть в их круг! В дощатый барак, в холод, все нараставший той осенью. В тусклый, желтоватый свет. Ляле - 25 лет. Ближе к Рождеству будет 26. Для девочек - матерая, опытная. Они скажут: всех опекала. Вспомнят - у нее были дети. Это ошибка - дети не свои, сестры. У них осталось ощущение материнского инстинкта.
И вот какая тонкая странность: они запомнили ее как Лизу Чарскую. Все-таки она так себя представляла. Решила немного посветить в бараках, в губительный холод 1941 года? Нет ответа. "Она вкусно готовила даже из концентратов". Это же почти дети, им всегда хочется есть. Концентраты - таблетки и брикеты, из них каши и супы дребезжащие. Главпищеконцентрат Наркопищепрома.
Как ощутить, как это было? Вы таскали в горы рюкзаки? Их рюкзаки: брикеты тола, мины и детонаторы к ним, "ежи" - металлические шипы, гранаты, патроны, бутылки с горючей смесью, фляжка с водкой - должна быть (от обморожения), аптечка, махорка, спички, котелок, кружка, финский нож, концентраты, сухая колбаса, шоколад, сухари, сахар, соль. Винтовки - мужское оружие, ТТ - женское6.
Вес - до 40 кг. А они помнят - больше сорока. Разве это возможно?
Четвертое задание
Она была на четырех заданиях. Первое и второе: минирование, под Рузой, 5-12 ноября. Окружены в доме лесника, с боем - вырвались. Сколько их было? 16 мужчин - 23 года, 19, 17, 24, 23, 17, 17, 29, 22, 20, 24, 29, 18... Для нас они - мальчики. И еще четыре юных девы - 25 лет (это Лиза), 20, 21, 23. Из двадцати двое погибли. Остальные - обгорели и почернели. Так сказали о Лизе, когда ее увидели, - обгоревшая и почерневшая.
Третий раз: под Наро-Фоминском, Вторая половина ноября. Мерзкая, жестокая, серая осень. Мужчины, их 14, в самом расцвете сил и желаний. 27 лет, 24, 24, 29, 22, 26, 22, 26, 20, 21, 21. Это те, кто известны. И девочки - 25 лет (снова Лиза), 18, 18. Что они там сделали? Неизвестно, следов нет, кроме того, что "задание выполнено".
Перед четвертым она сказала: "Я чувствую, что не вернусь". 16-20 января 1942 года. Тяжелый, трудный холод, за 30. Им были предназначены леса, снега, там, где Можайск, Медынь, старинные поселения - Дунино, Сосновец. Старые, заросшие земли. Группу называли "девичья", их - 11. Почему они просили отделиться от мужчин? Так было удобнее по их возрасту, женcким чертам и надобностям? Катя - 23 года, Зина - 19, Лиза - уже 26, Катя - 19, Надя - 18, Саша - 19, Рита - 18, Лиза - 19, Лия - 17, Лида - 20, Соня - 17.
Как туда занесло семнадцатилетних?
Они до смерти звали друг друга - девочки. Катя, Лиза, Надя, Соня, Рита. Катя упала. Лиза убита. Лия доползла. У Нади рана в груди. Какие красивые были девочки.
19 января они напали на обоз отступавшей немецкой армии, чтобы перерезать дорогу, на которой были всюду немцы. Напали за час до темноты, на повороте дороги, сверху, из-под берез и елей. Мальчики - слева и справа, девочки - в центре. Были раненые тяжело - их подбирали или они выползали сами. Как выползали? Почему не стали льдом и снегом в ночном лесу? Мы не знаем.
Лизу Беневскую нашли полицаи, когда она была еще жива. Ее изуродовали, пока вели. У нее был крестный путь, ночью, во льду и холоде. Она была обнажена. Ее резали. И, когда ее привезли к церкви, она лежала еще два месяца вместе с голыми расстрелянными Мишей Новиковым и Надей Жегловой. В марте земля подтаяла - ее можно было рыть. В марте их зарыли, всех вместе.
Лиза-Лизавета
Только через сорок лет стало известно, что это была она. Лялечка, просто Лялечка, большая, с низким грудным голосом, с неродившимся ребенком - Чарская, зачарованная странница. И когда их куда-то - минеров и взрывников - везли в кузове грузовика, и они бесшабашно орали: "Лиза-Лиза-Лизавета, я люблю тебя за это...", - это была тоже она.
Ей не построят храмы. На нее не будут молиться. Но мы даже не об этом частном забвении. Нам бы помнить о главном, что реки текут туда же и человек, в свои 25 лет, еще не родивший ребенка, может быть снова поставлен судьбой в непреодолимые обстоятельства.
Помнить и жить.
1. Очерк о Марии Беневской см.: Миркин Я. Террористка Мисси // Родина, 2019, N10.
2. Приношу глубокую благодарность Татьяне Михайловне Осиповой - внучке И.А. Беневского, племяннице Е.И. Беневской. Статья основана на материалах архива семьи Беневских, переданных Т.М. Осиповой, и книге Т.М. Осиповой "Воскрешение из забвения. Лиза".
3. Воспоминания Н.И. Захава в рукописи книги: Т.М. Осипова. Воскрешение из забвения. Лиза.
4. Там же.
5. Воспоминания ЕД. Михаловой (двоюродной сестры) в рукописи книги: Т.М. Осипова. Воскрешение из забвения. Лиза.
6. Воспоминания К. Сукачевой в рукописи книги: Т.М. Осипова. Воскрешение из забвения. Лиза.