Екатерина Данилова: "Деньги на отношения не влияют"
Мы встретились с Еленой Петровной в офисе семейного благотворительного фонда. Панорама из окон — на всю столицу: тут вам и пробки, и парки, и крохотные лошадки на ипподроме. На столе — зеленый чай. Разговор — "за жизнь".
— Давайте начнем с наболевшего. Более года назад возникли первые санкционные списки, которые для вашей семьи оказались адресными. Как это отразилось на устоявшейся жизни? И вообще, каково это: жить под санкциями?
— О санкциях я узнала, мирно завтракая у себя на кухне. Сразу позвонила мужу. Что сказала? Разумеется, поздравила его c тем, что жизнь прожита не зря. Санкции оказали влияние на бизнес, усложнили какие-то финансовые операции. Даже те, которые с бизнесом не связаны: рикошетом это задевает работу наших благотворительных фондов. Санкции затрудняют совместные путешествия с мужем, а это очень жаль, потому что у нас в Европе, да и вообще по всему миру осталось много друзей. Но нет худа без добра: теперь они приезжают сюда, к нам. И мы показываем им нашу страну — Петербург, провинцию, Валаам, ходим в театры. Все, кто не видел до этого Россию, в восторге, она открывается для них. Они узнают, что наша страна — это не только балет и классическая музыка. И мы сами стали много путешествовать по стране. Побывали на Горном Алтае, оттуда мой отец, он из староверов, так что для меня это вообще особенное место. Были на Байкале, путешествовали по Волге, я влюбилась в Кострому и Плес.
— С изменением маршрутов понятно. Но все же на самом укладе жизни, привычках санкции как-то отразились?
— По большому счету нет. Главная перемена оказалась в том, что муж стал работать больше, чем раньше. Прежде всего это связано с бизнесом. Кроме того, у него существенно прибавилось нагрузки по линии Российско-Китайского делового совета, СКА, КХЛ. Что касается быта: мы же начинали с питерских коммуналок, а это вообще особая среда обитания. Так что нас сложно напугать бытовыми трудностями.
— Ваш переезд в Россию был продиктован санкциями?
— Нет, санкции тут ни при чем. Фактически мы вернулись задолго до этого. Было это лет шесть или семь назад. Девочки окончили учебу и решили переехать жить и работать в России. Им здесь намного интереснее. Старшая специализировалась на английской литературе в Оксфорде, младшая окончила с отличием Эдинбургский университет — философия и французский язык. Что касается мужа, то значительную часть своего времени он и так проводил здесь — бизнес. А базировались "там", пока сын доучивался в школе. Сейчас он вырос, и мы переехали в Россию.
— А чем занимается сын?
— Он учится на факультете международных отношений — там много как экономики, так и истории, географии, права...
— Будет продолжать семейный бизнес?
— Мы не навязываем ему своего видения его будущего. Говорим: занимайся тем, что тебе интересно. Возможно, это будет и бизнес, способности у него к этому есть.
— Вы сказали, "мы начинали с питерских коммуналок". Это про семейную жизнь, она с этого начиналась?
— Ну да. Познакомились в институте, страшно говорить, где-то 40 лет назад. Мы учились в Военмехе.
— А каким было ваше базовое образование?
— Радиоинженер. Но уже давно не работаю по профессии, лет 25. Когда я училась, телевизоры еще были на лампах. Поэтому можно сказать, что я бывший радиоинженер. Ну вот, мы познакомились студентами и года через три поженились.
— Вы с мужем учились на одном курсе?
— Нет, он постарше. Познакомились мы через друзей, в студенческой компании, как многие тогда. Ходили в театры, гуляли по городу, пели под гитару. Обсуждали книги — про Солженицына много говорили.
— А вы сами ленинградка?
— Я с Северного Кавказа. Приехала в Ленинград учиться в 17 лет, поэтому практически уже ленинградка. Дети мои там родились. И муж тоже приехал в Ленинград — на учебу. У него отец был военный, их семья много переезжала. Сейчас его родители живут в Волгограде.