Николай Островский: как знаменитый писатель поступал с соседями когда служил в ЧК

В советской действительности жизнь и имя Николая Островского прочно ассоциировалось с силой человеческого духа и моральным подвигом, служившим примером, всем строителям светлого коммунистического будущего.

Однако в вышедшем в 2005 году издании «Черная книга имен, которым не место на карте России» Сергей Волков и его 17 соавторов - историков, под другим углом взглянули на биографию скончавшегося в 32 – летнем возрасте писателя.

Островский - комсомолец

По мнению публицистов, не стоит переоценивать величие воли Островского, поскольку неизлечимая болезнь и слепота стали следствием его рьяной и ожесточённой борьбы за становление советской власти, в которой он принимал непосредственное участие.

Впервые в связях с новой советской властью он был замечен в 14 лет, тогда, будучи мальчишкой, он раздавал на улицах политические листовки, клеил агитационные плакаты и выполнял незначительные поручения товарищей.

Через год, точнее 20 июля 1919 года, Островский был официально зачислен в ряды ВЛКСМ иными словами комсомола, и должен был неукоснительно выполнять все приказы организации по воплощению в жизнь идей коммунизма, в числе которых авторы книги, указывают и насильственные методы.

Всего через несколько дней после знаменательного события Островский отправился добровольцем на поля сражения Гражданской войны, а потому заодно с комсомольским билетом ему было вручено ружьё с предлагавшимися к нему 200 патронами.

Островский-чекист

По своей же инициативе будущий писатель вступил в ряды батальона Изяславской Чрезвычайной комиссии (ИЧК) – региональной ячейки Всероссийской чрезвычайной комиссии по борьбе с контрреволюцией и саботажем, чьим основным методом борьбы был красный террор в отношении лиц, не поддерживавших политические преобразования в обществе.

Уничтожение противников по классовому признаку было приоритетной задачей чекистов, и Островский, участвовавший в этих действиях, отмечал в дневнике: «Мы ураганом неслись на вражьи ряды, и горе было всем тем, кто попадал под наши удары».

Увлечённый идеологией коммунизма он отчаянно воевал в частях Первой Конармии и в рядах кавалерийской бригады Г. Котовского, а в начале лета 1920 года был назначен на одну из должностей в революционном комитете родного для него городка Шепетовка.

За два месяца проведённых в тылу Островский, по словам Волкова, был постоянным участником ежедневных ночных обысков, в ходе которых проводился неприкрытый грабёж населения, причисленного властями к «буржуям». К конфискации у чуждых системе элементов подлежали продовольственные товары, личное имущество, иконы, книги.

Вернувшись на арену активной борьбы, в августе 1920 года в боях возле Львова Островский был ранен в спину шрапнелью и получил серьёзную травму глаза, которые стали предвестниками его тяжёлого заболевания.

Островский-партаппаратчик

Демобилизовавшись из армии, Николай какое-то время совмещал работу электромонтёра с членством в партийном аппарате, где он постепенно поднимался по карьерной лестнице: участник Шепетовского окружного комитета комсомола, политрук районного всеобщего военного обучения (Райвсевобуч), кандидат в члены губернского комитета комсомола.

Собственным примером он демонстрировал образец служения родине, не раз оказываясь в экстремальных ситуациях, одна из которых, произошла осенью 1922 года, когда вместе с другими комсомольцами спасал застрявший во льду Днепра лесосплав. Выполняя задание партии, Островский за общим забыл про частное, и не предал значение, тому, что освобождая груз, сам по колено стоял в ледяной воде. Результатом изнурительного труда стала обострившая фронтовые раны простуда и последовавшая за ней толи суставная болезнь - анкилозирующий полиартрит, толи рассеянный склероз, из-за которых 18-летнему пареньку была присвоена I группа инвалидности. Скрыв от родных и начальства, медицинский диагноз Николай продолжил работу на благо коммунизма до 1927 года, когда недуг свалил его с ног.

Исполняя наказ соратников по приобщению крестьянского населения в партийные структуры, Островский организовывал в деревнях комсомольские ячейки, однако местные жители с опаской относились к новой власти и не спешили идти с ней на контакт. Именно поэтому энергичный агитатор, не расстававшийся со своим с браунингом, не мог похвастаться высокими результатами деятельности, так в селениях Малопраутинск и Поддубецк в ВЛКСМ вступили всего по 4 человека, а в Берездове - 8.

Чтобы исправить ситуацию Островский 1924 году становиться коммунаром Шепетовской части особого назначения, проводившей карательные операции на вверенной ей территории с целью искоренения чуждых властям подозрительных элементов. В тот же год Николай вступает в ВКП (б).

Островский-разоблачитель

Оказавшись закованным в собственном теле, Островский больше всего сожалел, что не мог принести полноценной пользы партии. Однако и в таком положении он умудрялся участвовать в общественной жизни, например, будучи на лечении в Сочи, писал донесения на казавшиеся ему ненадёжными личности. В датированных 1928 годом письмах к подруге, Николай отмечал: «Я с головой ушел в классовую борьбу здесь. Кругом нас здесь остатки белых и буржуазии. Наше домоуправление было в руках врага — сына попа...», и еще « теперь в доме остался только один враг, буржуйский недогрызок, мой сосед... Потом пошла борьба за следующий дом... Он после «боя» тоже нами завоеван... Тут борьба классовая — за вышибание чуждых и врагов из особняков...».

Островский-писатель

Смирившись со своей физической недееспособностью, но, не видя иного смысла жизни, нежели служение коммунистической партии, Островский решил помочь соратникам на литературном поприще и сменил огнестрельное оружие на писательское перо.

Придав главному герою романа «Как закалялась сталь» Павлу Корчагину массу своих черт, в том числе фанатичную верность идеологии большевиков, он стремился «развернуть показ борьбы за генеральную линию партии в ряде живых картин».

Островский – бригадный комиссар

Но, несмотря на литературный успех Островский не чувствовал себя прозаиком. Поэтому когда 1936 году, за несколько месяцев до смерти ему присвоили звание бригадного комиссара с зачислением в Политуправление Красной армии, он был поистине счастлив.

Превозмогая адскую боль, он просил по праздникам облачать его в комиссарский мундир, чтобы чувствовать свою сопричастность с происходящими в стране историческими событиями.