Андрей Мацкив "Жизнь и смерть сотенного УПА Михаила «Спартана»"
После тайных встреч командира УПА с начальником оперативной группы НКВД капитаном Кокориным последний начал помогать повстанцам. И когда на вокзале в Коломые его вели перрону, капитан успел крикнуть: «Алексей, меня арестовали за Спартана!»
...2 февраля 1950 года в селе Ивановцы (Коломыйский район Ивано-Франковской области) в тайнике, обустроенном в доме семьи сотенного «Спартана» — Москалюка Михаила, погибли сам сотенный, его жена Бойчук-Москалюк Ольга и ординарец Прокоп Рыбчук «Лис» из Печенижина.
Прожил сотенный «Спартан» неполных двадцать девять лет — лет, полных тревог, борьбы, проблем, геройства, жертвенности и любви.
Михаил Москалюк, сын Юрия и Марии, родился 8 сентября 1921 года в Ивановцах в семье сельских хозяев, был старшим из трех детей.
Детство Михаила проходило в родном селе, где помогал родителям по хозяйству, ходил в местную начальную школу, участвовал в работе читальни «Просвиты». Под влиянием местных просветителей — членов Организации Украинских Националистов, Михаил поступает в юношескую ОУН.
В 1939 году, чтобы избежать репрессий как член ОУН, юноша уезжает на запад и продолжает свою деятельность как член ОУН.
С началом формирования отделов Жен Украинских Националистов (ДУН — Дружин Українських Націоналістів) вступает в батальон «Нахтигаль», возглавляемый Романом Шухевичем, где проходит подстаршинскую школу. И с началом немецко-советской войны в составе батальона входит во Львов, где принимает участие в провозглашении Акта восстановления государственности 30 июня.
После конфликта с немецким командованием, которое отказалось признать «Акт восстановления Украинского Государства», «Нахтигаль» был расформирован, а из его бойцов сформировали двести первый батальон охранной полиции (Schutzmannschaft Battailon 201).
В составе батальона Москалюк участвует в боях с «красными» партизанами на Волыни. В тех боях будущий повстанческий командир получает боевой опыт и командирские навыки, первое тяжелое ранение, а также теряет глаз — его так и запомнят со вставленным стеклянным глазом или черной повязкой во время рейдов.
В конце
По неточной информации, в то время Михаил уже принял присягу воина УПА, взял себе повстанческое псевдо «Спартан» и в чине хорунжего УПА формирует боевую сотню. Которая в структуре УПА-Запад получает название ВД 59 им. Михаила Колодзинского, курень «Карпатский»
Сотню составляют юноши и уже бывалые стрелки из самооборонных кустовых отделений («самооборонних кущових відділів (СКВ) — укр.), члены подполья из окрестных сел Иванивцы, Саджавки, Княждвора, Кийданча, Печенижина, Сопова, Молодятина и др..
Нехватку оружия и военной амуниции «Спартан» решает как боевик — его сотня разоружает подразделения венгров, которые стоят на Прикарпатье, ведет бои, один из которых осенью 1943 года произошел близ села Майдан Надвирнянского района.
Сотня забрала много оружия, боеприпасов, взрывчатки, обмундирования, медикаментов и продовольствия, потери сотни — два стрелки убиты и несколько ранены. Потери венгров убитыми исчислялись десятками.
С уходом в 1944 году «коричневых» и приходом «красных» оккупантов тактика борьбы меняется. Подразделение «Спартана» начинает создавать свою систему украинской подпольной власти, а оккупационную администрацию и карательные органы уничтожают и истощают постоянными нападениями.
В районном центре Печенежине размещается гарнизон НКВД, который достраивает местную тюрьму, что начали строить еще автрийцы, достраивали поляки, а «открыли» в 1940 году «освободители» и сразу же наполнили ее местными патриотами.
После отступления Красной армии в 1941 году местные жители увидели камеры тюрьмы с залитыми кровью стенами (со слов Анны Кузик, 1925 г.р.), трупы вывозили машинами в соседнее село Молодятин и закапывали в лесу. 22 марта 1945 сотня Спартана тремя мощными взрывами взорвала эту зловещую тюрьму.
В Иорданские праздники 1945 года после тяжелых боев энкаведисты отдыхали в с.Иванивцы. Курсанты, которые тоже находились на местной станции, поехали поездом в Коломыю. Неожиданно ночью по укреплениям энкаведистов ударили со всех сторон повстанцы сотни Спартана.
Сильный перекрестный огонь, взрывы десятков гранат нанесли большой урон карателям, а повстанцы взрывают железнодорожное полотно, забирают боеприпасы со складов и без потери уходят в леса.
Этот факт, но уже искаженный, представлен в русской версии Википедии в статье «Украинская повстанческая армия»: «...В с. Ивановцы на Станиславщине сотня УПА „Спартана“ расстреляли 30 солдат-железнодорожников». Только молчат авторы, что не солдат-железнодорожников расстреляли повстанцы, а уничтожили в бою бойцов железнодорожного полка НКВД.
В борьбе против УПА особенно активным был Коршевский гарнизон войск НКВД, который часто устраивал засады на «спартанцев». В свою очередь, сотня Спартана устроила засаду на «краснопогонникив» в слободском лесу, на перекрестке дорог Корша — Слободка и Лиски — Святюзеф.
В результате проведенной боевой операции был уничтожен начальник Коршевский райотдела НКВД Караваев с личными охранниками. У «спартанцев» никаких потерь не было.
Вскоре после того, несмотря на усиленную оборону, сотня «Спартана» захватила Корш и освободила узников, находившихся в тюрьме НКВД. При этом были убиты 35 «краснопогонникив». А со стороны повстанцев погибли 2 стрелка.
По всем окрестностям спартанцы разгромили гарнизоны «стрибков» (истребительных батальонов — советского военизированного формирования, которое обычно набирали из гражданских), оставив уцелевшими только тех, которые согласились работать в интересах партизан.
Зимой 1945 года сотня «Спартана» вернулась из рейда по Буковине и подошла к заснеженному поселку Шепит, где встретилась с дислоцированными там сотнями Мороза и Гонты. «Красные» в то время грелись в гуцульских хатах в приселке.
Три сотни партизан ночью окружили Шепит, а на рассвете начался ожесточенный бой на уничтожение врагов, который длился целый день. Почти целый батальон карателей был уничтожен. Только незначительной части удалось вырваться из окружения.
В 1946 году на горе Сповз, свисающей над Иванивцами, в урочище «Городище» (руины старой крепости Шумлянских) в схроне «Спартана» проходило совещание командиров. В то же время по единственой тропинке на гору поднимались большевики. Вдруг из засады короткими очередями ударили партизанские пулеметы. Нападающие, сползая по узкому, вымытому дождями желобу, не имея возможности никуда деться, все сорок остались лежать...
Сотня «Спартана» около 40 раз была во враждебном окружении, много теряла, но каждый раз быстро восстанавливала силы и продолжала успешно вести тяжелую борьбу. Военный талант «Спартана», сообразительность, находчивость, решительность, правильная оценка ситуации не раз помогали ему выводить подразделение без потерь.
За голову «Спартана» давали большое вознаграждение, но это не помогало в то время его поймать. Многие опытные «сексоты» рыскали в урочищах и расспрашивали о дислокации сотни, ее командира, пунктах связи, убежищах и схронах.
«Спартан» был хорошим дипломатом. После тайных встреч повстанца с начальником оперативной группы НКВД капитаном Кокориным последний начал помогать повстанцам. Об этом свидетельствует житель с. Товмачик Тесленко Николай, сын Василия, которого энкаведисты арестовали за наличие у него оружия.
Парня тогда допрашивал сам Кокорин. Составив протокол допроса, он сказал тогда мальчику: «Хорошо запомни, что я здесь написал, и чтобы в дальнейшем говорил точно так. Будешь благодарить меня всю жизнь. А теперь ты свободен. Иди и ничего не бойся».
Связь Кокорина со «Спартаном» была раскрыта, и он с женой и ребенком пробовал убежать, но на вокзале в Коломые был снят с поезда и арестован. Когда Кокорина вели по перрону, он успел крикнуть: «Алексей, меня арестовали за Спартана!» Так рассказывает учитель немецкого языка Вышиванюк Алексей, сын Дмитрия. О дальнейшей судьбе Кокорина можно только догадываться...
Во время большой блокады войсками МГБ лесов и мест пребывания повстанческих сотен, в условиях суровых зим и нехватки оружия, боеприпасов, одежды и продовольствия, сотни переходят в подполье и начинают действовать малыми отрядами, боевыми группами.
В таких невероятно тяжелых условиях из 16 сотен УПА, действовавших на Коломыйщине, остались только две, и в том числе и сотня Спартана (со слов бывшего сотенного УПА Мирослава Симчича — «Кривоноса»).
В 1945 году оккупанты арестовали отца «Спартана» — Юрия Москалюка и в Ланчине подвергли жестоким пыткам. «Поработали» хорошо, потому что после возвращения домой отец вскоре умер.
Женой «Спартана» была внучка бывшего священника с. Княждвир отца Майковского Ольга Бойчук, учительница. В феврале 1948 года Михаил с женой Ольгой пришел в Княждвир к своей двоюродной сестре Анне Слободян и с тревогой и беспокойством сказал Анне, что Ольга, которая в то время была уже в подполье, — беременна.
Советовались с Анной, как быть. И решили, что Анна будет имитировать беременность, чтобы после родов Ольги можно было «легализовать» ребенка.
В августе 1948 года в доме Дмитрия Слободяна в Коломые Ольга родила девочку. Через неделю после родов Ольги Анну Слободян с новорожденным привезли подводой в Княждвор. В середине августа ребенка окрестил прадед новорожденного отец Майковского.
Девочке дали имя Оксана. И нашлась какая-то черная душа, которая донесла энкаведистам, что Оксанка — дочка «Спартана».
Когда ребенку исполнилось полгода, эмгебисты приехали в Княждвор и забрали Анну с ребенком в Товмачик, в гарнизон. Туда же привезли и мужа Ганны Николая Слободяна, сестру Ольги Орысю и их мать Ксению Майковскую. Через три дня все они оказались в коломыйской тюрьме.
На второй день Анну с ребенком отвезли в Станислав (с 1962 года Ивано-Франковск). Николая Слободяна и Ксению Майковскую — в с. Лоев, что у Надворной. Там их «отбили партизаны», завязали глаза, повели в «бункер». Там Ксения Майковская и Николай Слободян и признались «бандеровцам», что Оксана — дочь «Спартана».
Анна Слободян в Станиславе твердила, что ей принесла ребенка какая-то неизвестная женщина, приказала ухаживать за ней и обо всем молчать. Через четыре дня Анну отпустили домой, а Оксану забрала женщина в белом халате. Дальнейшая судьба дочери Спартана была неизвестна до
Анна Слободян вынуждена была скрываться и от советов, и от партизан, поскольку заметила, что за ней следят какие-то неизвестные. В записке, которую получила от «Спартана», было сообщение с оговоркой, что «Олесь» сдался, стал предателем и провокатором, а те, что ее преследуют — из группы «Олеся».
Анну Москалюк также схватили и посадили на 25 лет каторжных работ.
«Спартан» имел схроны в нескольких местах: в урочище Обич и под домом хозяина Якова Марчука. О них было известно одному иванивецкому жителю, которого в 1947 году схватила и спровоцировала большевистская «спецбоевка». Мужчина, ничего не подозревая, приняв переодетых энкаведистов за воинов УПА, рассказал им о двух схронах.
В схроне в Обочи как раз тогда находился «Спартан» со своим ординарцем «Песней» (Иваном Мочернюком). Перед самым приходом облавы «Спартан» своей тонкой интуицией почувствовал опасность, и они оба покинули убежище. Разошлись в разных направлениях. «Песня» попал во вражескую засаду и погиб. «Спартану» удалось выйти живым.
Пустым застали враги и бункер под домом Марчука. Но его дочь Анну, которая была связной УПА (невесту «Песни») наказали 25 годами концлагерей, а всю их семью вывезли в Сибирь.
Запасной схрон Спартан имел у себя дома и изредка находился в нем. На родительском подворье проживала сестра «Спартана» Мария с мужем Петром Щербатюком, родом из Саджавки.
Коренной житель Иванивцив Михаил Андрийчук, 1910 г.р., рассказывает следующее:
«В ночь на 2 февраля 1950 года огромное количество красных карателей плотным кольцом окружило заснеженные Иванивцы. Враждебное кольцо постепенно сжималось и на рассвете большая ударная группа энкаведистов подошла к дому Москалюков.
Врагам было точно известно, что „Спартан“ дома. И хотя от схрона под родительским домом простирался подземный ход метров на
Начались переговоры, которые длились с утра до полудня. За сотрудничество враги обещали „Спартану“ большие жизненные блага, но сотенный категорически отверг все их предложения и не захотел больше с ними разговаривать, а заявил, что дальше будет говорить только с тогдашним председателем сельсовета Иваном Беркещуком. Содержание разговора между ними осталось неизвестным.
Через некоторое время в убежище послышались выстрелы и... все стихло... Популудни эмгебисты нашли в схроне три мертвых тела: Москалюка Михаила („Спартана“), его жены Бойчук-Москалюк Ольги, „Спартанового“ ординарца Рыбчука Прокопа „Лиса“, родом из Печенежина. Все документы в схроне были уничтожены.
Тела погибших повстанцев сначала лежали возле сельсовета в Иванивцах, затем на подводе их отвезли в Ланчин и около т.н. Салина в старых венгерских окопах над рекой их похоронил Голембин Николай, сын Ивана.
Позже наводнение размыло захоронение и останки героев забрала вода.»
3 июня 1950 года бойцы Службы безопасности ОУН арестовали Петра Щербатюка. Следствие длилось 8 дней. Арестованный подробно рассказал обо всех своих преступлениях. Во время службы в Красной Армии принадлежал к военной разведке. После демобилизации его завербовали энкаведисты.
Поддерживал связь с начальником гарнизона Ерофеевым, имел кличку «Жуков». Всего продал 18 повстанцев: 1) в урочище Ласки — 4 человек, в том числе Михаила Мельничука («Филиппа») 2) в урочище Брыци — 4 человека, в том числе Николая Тороуса, 3) в Саджавцах — Мельника Якова, Максимьюка Николая и Максимьюк Елену; в 1945 году —
Затем, по заданию НКВД, женился на сестре «Спартана» Марии, вошел в доверие к Москалюку, узнал тайну местонахождения «Спартана» и продал его. За иудину службу Петр Щербатюк получил 36 тысяч рублей. 18 тысяч рублей оставил в банке, а вторую половину взял для использования на различные нужды. Часть денег закопал на подворье у отца.
Предатель хотел куда-то уехать, чтобы избежать расплаты за свои тяжкие преступления и пошел к начальнику НКВД в Ланчин, чтобы ему выдали паспорт. Начальник встретил Щербатюка должным образом: «Пашол к ... матери! Ты нам больше не нужен. Вон отсюда!»
Окружной суд Службы Безопасности признал Петра Николаевича Щербатюка, уроженца с.Саджавка, виновным в гибели 18 украинских патриотов, в том числе Москалюка Михаила («Спартана»), сына Юрия, его жены Бойчук-Москалюк Ольги, ординарца сотенного «Спартана» Рыбчука Прокопа («Лиса»), сына Василия, и приговорил предателя к смерти.
Характерно, что оккупанты позже даже не поинтересовались, куда делся их «Жуков»...
Сестра «Спартана» Анна (1926 — 1986) после возвращения из концлагерей неоднократно писала заявления в КГБ, чтобы Оксану Москалюк отдали ей на воспитание. Однако никакого ответа не получила.
Умерла Анна в Иванивцах. Сейчас на семейном подворье проживает ее дочь Калина.
Вернулся домой инвалидом Николай Слободян и слепая мать Ольги Ксения Майковская. Вскоре Ксения Майковская умерла. Николай Слободян парализованный прожил еще около трех десятков лет.
Анна Марчук после освобождения из концлагерей поехала к вывезенным на Дальний Восток родителям, а затем переехала в Прибалтику.Сейчас на семейном подворье сотенного «Спартана», где он и погиб с женой Ольгой и ординарцем «Лисом», сооружена символическая могила с бюстом. На доме, в котором родился «Спартан», прибита табличка с надписью «В этом доме родился сотник УПА Михаил „Спартан“ Москалюк — борец за свободу Украины».
Дочка «Спартана» Оксана в конце
При подготовке текста были использованы материалы из книг и статей Михаила Томащука и Михаила Андрусяка (Коломыя).
Андрей Мацкив, краевед (Прикарпатье), участник группы военно-исторической реконструкции; опубликовано в издании «Історична правда»
Перевод: «Аргумент»
http://argumentua.com/stati/zhizn-i-smert-sotennogo-upa-mikhaila-spartana