«Да, скифы мы, да, азиаты мы»: участники переписи населения — 2021 рассказали, какого они роду-племени
В кампании отметились казаки, саамы, поморы, ираноязычные народы и даже один чудской вождь
Кто хоть раз участвовал во Всероссийской переписи населения, прекрасно помнит, сколько интересных случаев происходило во время ее проведения. Кто-то из опрашиваемых вдруг признавался, что он эльф, кто-то — что он из семьи джедаев, а некоторые и вовсе причисляли себя к исчезнувшим народам Севера. Будут ли такие люди сейчас и почему им так важно заявить о своей национальности?
Павел Зарифуллин, скиф. Автор книги «Новые скифы. Статьи, эссе»
Когда у меня интересуются, почему я называю себя скифом, я обычно отвечаю так: потому что скифство, как я его представляю, может стать огромной объединительной силой для всех жителей бывшего Советского Союза. Поразительная вещь: большинство граждан нашей страны считают, что они произошли именно от этого народа. Например, русские на вопрос, откуда идут их корни, тут же цитируют Александра Блока: «Да, скифы мы, да, азиаты мы». То же самое — украинцы, татары, казахи и кавказцы, и как историк и этнограф я знаю об этом не понаслышке.
Это первое. Второе: мы живем в мире, где очень много социальной несправедливости и межнациональной розни, а это отличная идея прийти к началу цивилизации. К золоту скифов! Ведь золото же всем нравится, которое в курганах, правда? К тому же скифы — это такой образец активности, доблести, пассионарности и где-то даже мобильности. Если вы помните, они ездили на колесницах и создавали свои царства чуть ли не по всей Евразии!
Вот поэтому я и считаю, что если мы все запишемся представителями данного народа, в этом не будет ничего зазорного. Раньше было определение «советский», а теперь будет «скифский»! Кстати, прошлая перепись показала, что нас уже несколько тысяч. Интересно, сколько будет сейчас.
Сергей Григорьев, чудь. Вождь чудского племени, член правления Общества финно-угров города Москвы
У каждого человека всегда найдется несколько вопросов, которые постоянно крутятся у него в голове и которые позарез хочется решить. Один из них: кто я, какого племени и какая народность легла в основу моего появления на свет. Например, мой дед, Тимофей Александрович, часто говорил в адрес своей тещи, что «вот эти Костины — они все вьетнамцы». Шутил так, пока волею судьбы не раскопал истину. Оказалось, что Костины происходили из чуди черноволосой!
А другая моя прабабушка была светловолосой и голубоглазой. Старенькая, старше Ленина на целый год. Она жила в Брянске, и когда мы приезжали туда в гости, я подолгу засиживался в ее родовом доме. Теперь, спустя годы, я понимаю, что все, что мне тогда говорилось, было неспроста. Она рассказывала мне про наших предков, наполняла меня тайнами своей магии и, скорее всего, внушала, что именно я должен открыть миру запрещенный за какие-то грехи народ чудь. Это был ее завет…
Так оно и получилось. Однажды во время экспедиции в Пинежский район Архангельской области я попал в деревню Нюхча, где по-прежнему хранили память о своем происхождении из чуди, давно забытой и всеми богами, и властями. С тех пор я занимаюсь ее судьбой, раскапываю тайны ее исчезновения и даже добился того, что незадолго до переписи 2002 года ее включили в списки национальностей России.
Правда, не всем это пришлось по душе. Что в деревне, что в Архангельске, что в Москве, где тоже нашлось свое недовольное меньшинство. Доходило до того, что такие анкеты уничтожались. Кстати, если кто-то уже поучаствовал в переписи-2021 и причислил себя к этому народу, пусть сообщит (chud@mail.ru). Мне это очень важно. Как я люблю шутить, мы все чуди, пипл оф Раша!
Анатолий Беднов, помор, архангельский журналист
Почему я записал себя помором? Потому что это народ в народе, часть огромной русской нации со своей самобытностью и особенностями. И ни один народ, даже самый маленький, не должен исчезнуть! А они, как мы знаем, исчезают именно тогда, когда мы перестаем себя с ними отождествлять.
Важно и то, что для поморов это возможность получить официальное признание. Если это произойдет, у них будут определенные льготы. Например, в этом году в северных реках наблюдалось настоящее нашествие горбуши, но промысел был запрещен, и люди лишились существенного источника дохода — пожалуй, единственного, который позволяет нормально жить. А все могло бы быть иначе!
Кстати, я помор не только по убеждению, но и по крови. Мои предки были с берегов Северной Двины и Пинеги. Кто-то рубил лес, другие занимались рыболовством. Один из моих дедов проводил суда в Белом море. И таких, как я, здесь немало: если брать не только Архангельскую, но еще и Мурманскую область, нас наверняка наберется несколько тысяч человек!
Игорь Мартынов, казак, атаман «Союза донских казаков»
Так как мой дед донской казак, я тоже считаю себя представителем этого народа — и в этом нет никакого сепаратизма или национализма. Для меня это факт сохранения идентичности со своими предками, возможность признать себя частью этнической группы, которая имеет свою культуру и традиции, сложившиеся во время нескольких веков своего служения российскому государству.
Конечно, найдутся люди, которые скажут, что это смешно — так себя называть. На что я обычно советую изучить историю, ведь о нас упоминается еще в грамоте князя Юсуфа царю Ивану Грозному. А по данным 1897 года, только в Области войска Донского насчитывалось порядка миллиона человек! Столько же, как мне кажется, наберется и сейчас. Если во время переписей 2002-го и 2010 года мы шли как субэтнос и многие путались, как правильно себя записать, то теперь все просто. Надо лишь найти графу «национальность» и внести в нее слово «казак» или «казачка».
А отличить нас легко: если встретите на улице, то узнаете по кубанке! Конечно, когда мне надо пойти на работу, я ее не надеваю. В этом случае нужен костюм и галстук. А вот в повседневной жизни — всегда. К сожалению, в последнее время она начала распространяться и среди казаков, которые не являются этническими и дерзают ее надевать лишь на том основании, что вступили в казачье общество. И вот это, я считаю, уже проблема.
Андрей Данилов, саами, руководитель Фонда саамского наследия и развития
Каждый раз, когда я участвую в переписи населения, я указываю, что моя национальность — саами, а мой родной язык — саамский. Это то, что дано нам предками и что ни в коем случае нельзя замалчивать! А чтобы подчеркнуть, насколько это важно, я всегда привожу такой пример…
Идет обсуждение проекта «Федорова тундра». Того, где в скором будущем собираются осваивать месторождения платины, палладия, никеля и меди. Собрались какие-то серьезные люди и заявляют, что саамов здесь нет, а те, кто себя ими называет, не занимаются традиционными для северных народов видами деятельности. На что я говорю: не занимаются — это еще не значит, что нас не существует! Мы — вот они, перед вами. Мы здесь. А перепись как раз и помогает это подтвердить.
Как выглядит современный саам? Шкуры, чумы? Да нет, что вы! Так же, как русскому необязательно ходить в лаптях и пасти коров, чтобы считаться русским, так и малочисленные народы уже давно не соответствуют этим представлениям. Жизнь меняется, а вместе с ней меняется и все вокруг. Если раньше люди уходили в тундру и проводили там по полгода, то сейчас — сел на снегоход, доехал, куда надо, и через два-три часа дома.
То же самое и с одеждой, хотя многие и стараются украсить ее какой-то экзотической атрибутикой. Женщины носят кожаные сумки ручной работы. Они дорогие — по 15 тысяч, по 20 тысяч — и расшиты бисером. Мужчины — шапки и бейсболки с саамским флагом. Такая же символика очень здорово смотрится на телефонах и ноутбуках. Ну вы представляете: у кого-то значок Apple, а у нас — флаг. Вот такая идентификация.
Единственное, что незыблемо — это отношение к природе. Например, любой из нас скажет, что нельзя убивать больше, чем ты съешь, иначе нашей земле наступит конец. Так было раньше и так будет всегда. Ведь природа и саами — это единое целое!