«Интеллектуальный орган Церкви»
Интересный человек и активный гражданин, член Межсоборного Присутствия Русской Православной Церкви, председатель отдела по взаимоотношениям с обществом и СМИ Курганской епархии Михаил Насонов в интервью порталу «Приходы» делится своими мыслями о том, почему так сильно нужно Межсоборное Присутствие, когда спор с архиереем не только допустим, но и приветствуется, а также каково место мирян в церковной жизни.
Интересный человек и активный гражданин, член Межсоборного Присутствия Русской Православной Церкви, председатель отдела по взаимоотношениям с обществом и СМИ Курганской епархии Михаил Насонов – о том, зачем нужно Межсоборное Присутствие, когда спор с архиереем не только допустим, но и приветствуется, а также каково место мирян в церковной жизни. Предлагаем нашим читателям выдержки из опубликованного в рубрике «Глаголы» видеоинтервью Михаила Насонова порталу «Приходы» .
Когда главная помощь – чтобы не мешали
– Когда приехал в Зауралье, я узнал, что здесь в год 9 тысяч бесплатных обедов раздают просто люди Церкви – им никто не помогает, это чисто церковный проект. Они сотни нуждающихся семей поддерживают, и все это делается на личной инициативе мирян и отдельных священников. Я просто восхитился, что здесь люди горят просто и ждут только, чтобы им, прежде всего, не мешали…
Вот простой пример. Кормят миряне бездомных людей в определенном месте в городе, и у кого-то это вызывает неудовольствие, они начинают писать в органы муниципальной власти, мол, что это под нашими окнами кто-то собирается, и пытаются сдвинуть пункт раздачи питания с этого места. Или чиновники начинают выписывать какие-то предписания, надзорные органы приезжают. Получается, люди делают фантастическое дело, которым не занимаются ни власти, ни социальные службы, и им еще приходится отписываться, уговаривать, просить, чтоб им не мешали это делать. Им даже не нужно какой-то прямой финансовой помощи – нужно поддержать, разрешить заниматься добрым делом. Им этого достаточно.
Зачем нужно Межсоборное Присутствие
– Деятельность Межсоборного Присутствия очень помогла нам на местах, в епархиях. Я с 2011 года работаю в органах епархиального управления, и очень много различных сложных задач приходилось решать. Порой просто не знаешь, какой методический материал использовать, на каком документе остановиться, и тут пошли один за другим стратегически важные документы, которые позволяли ту или иную задачу решить или понять, как к ней относится Церковь. Это первый очень важный момент в Межсоборном присутствии.
Во-вторых, здесь есть возможность дискуссии. Какие-то темы обсуждались особенно горячо и широко, некоторые проекты вообще снимались, если они были недоработанными, другие, наоборот, получались очень взвешенными.
Чего не хватает, на мой взгляд? Мне кажется, не все комиссии работают одинаково эффективно. На заседаниях каких-то комиссий я действительно вижу глубокую интеллектуальную работу, когда прорабатывается буквально каждая строчка документа и в бурных дискуссиях рождается соборный интеллектуальный труд. А в некоторых комиссиях можно увидеть, что там идет обсуждение тем, далеких от предмета дискуссии. Хотелось бы, чтобы не было подобных сложностей и каждая комиссия вкладывала все интеллектуальные силы в работу. Мы и так можем поговорить на разных площадках, а Межсоборное Присутствие – это все-таки интеллектуальный орган Церкви, который должен выдавать интеллектуальный труд. …Думаю, это вопрос внутренней организации работы самих комиссий.
Это видно и по подготавливаемым документам – порой бывают филигранно проработанные тексты, а бывает, что когда документ из комиссии попадает в общественное пространство и начинается критика, и все видят, что документ сырой.
О спорах и соборности
– В комиссиях Межсоборного Присутствия, в которых я участвую, я один из самых молодых членов. К тому же я не из Москвы – раньше приезжал из Архангельска, теперь из Кургана, я не священнослужитель, а мирянин, и порой чувствую себя неуютно.
Приходится ли на заседаниях спорить? Бывает, сидят пять владык, и они не меня смотрят, а я – на них и пытаюсь, тем не менее, что-то отстаивать, говорить, например, что вот эту строчку, мне кажется, лучше так сделать. Приходится иногда даже спорить, и что самое удивительное, меня слышат, и, например, постоянный член Синода со мной соглашается и вносит исправления в тесты.
Это фантастика, потому что на нашем низовом уровне такое даже сложно себе представить. Типичное православное понимание: вот миряне, а вот священники, архиереи – это что-то совсем уж заоблачное, а уж митрополиты, члены Синода… В рамках же Присутствия, получается, мы вместе сидим и на равных обсуждаем – это дорогого стоит. Это так соборность, о которой мы говорили. Я могу не согласиться с документом, который готовили под руководством Его Высокопреосвященства, объяснить, почему я так думаю, и меня услышат. Это то, ради чего, я думаю, все и создавалось.
Как рождается строчка
– Комиссию по церковному просвещению и диаконии – одну из комиссий Межсоборного Присутствия, в которых я состою – возглавляет митрополит Минский и Заславский Павел, Патриарший экзарх всея Беларуси. Скажем, готовится там какой-то проект документа – мы в нем обсуждаем каждую строчку. Владыка Павел зачитывает ее, и люди начинают высказываться. Так путем бурных обсуждений выверяется текст, с которым все соглашаются. Споры бываю горячие, что-то откладывается для доработки. И потом этот документ выносится для общецерковной рецепции, и там также продолжаются бурные споры, по итогам которых документ окончательно выверяется.
Церковь как интеллектуальная среда
– Я считаю, что люди Церкви относятся к числу лучших людей нашей страны, в том числе в интеллектуальном плане. Они в своем мнении не зависят от каких-то общественных процессов, моды или трендов. Они говорят так, потому что так Христос говорил. И как бы у нас ни менялось общественное пространство, они своего мнения не меняют. Это признак интеллектуала – способность самостоятельно мылить и жить в соответствии со своими убеждениями.
Принять документ –
это еще не все
– В Архангельской епархии, когда я там был, бурно обсуждали документ «Об участии верных в Евхаристии» – очень сложный, эпохальный документ, который рождался в муках… В конце концов в окончательной редакции он был утвержден Архиерейским Собором.
Мы довели содержание документа до сведения священнослужителей. Но через какое-то время видим, что все те проблемы, которые были ранее на некоторых приходах, остаются: и не разрешают прихожанам в праздники причащаться, и требуют от ребенка семи лет обязательной исповеди, невзирая на все особенности его воспитания, хотя в документе прямо сказано, что есть переходный возраст от семи до десяти лет. Или, например, есть вопросы относительно подготовки к Причастию, когда вне зависимости от того, насколько воцерковлен человек, от него требуют вычитывать все каноны, поститься семь дней перед причащением. Или, например, мирянам запрещают причащаться в сплошные седмицы. А поскольку все жалобы, которые поступают в епархиальное управление через медиаресурсы, проходят через меня, я читаю их. С этими жалобами мы работаем.
Соответственно, собиралось совещание с участием священнослужителей, и мне, мирянину, который работает с этими жалобами, приходилось обращаться к священникам: Дорогие батюшки, пастыри, посмотрите, ну ведь принят соборный документ, который в муках рождался, там все эти вопросы прописаны. Почему вы запрещаете мирянам на Светлой седмице причащаться, почему не допускаете до причастия по надуманным основаниям? Почему заставляете держать строгий пост человека, у которого серьезные заболевания, например, диабет? Вы как будто не читали документ, который мы обсуждаем уже два года – и до его принятия, и после».
Потом были отдельные отзывы, мол, как так, сидит мирянин и учит нас, как Евхаристию совершать На что я говорю: «Простите, я не лезу в вопросы пастырского характера, это не моя тема. Будучи мирянином, я сам прихожу вместе с остальными к священнослужителю как пастырю. Но тут идет речь о том, как происходит усвоение принятого Собором документа в реальной приходской практике». А это, я считаю, уже моя задача как мирянина. Потому что, в конце концов, в Церкви Христовой нет жесткого деления на клириков и лаиков, то есть священнослужителей и мирян, между которыми – безграничная пропасть. Это неправильно, Христос не так создавал Церковь. Церковь – это единый организмы, где все – архиереи, священнослужители, миряне – на своем месте делают дело Христово.
Есть ли запрос на интеллектуальное измерение жизни церкви у мирян, как проходят обсуждения общецерковных документов в епархиях, как правильно мирянину отстаивать свою позицию, не разрушая отношения со священнослужителями, а также о пассивности прихожан как вызове и многом другом смотрите в видеоверсии интервью с Михаилом Насоновым, которое вела главный редактор портала Евгения Жуковская.
Публикацию подготовила Наталия Александрова