Ближний Восток закипает: России пора делать ставки
Ситуация на Ближнем Востоке развивается стремительно. Одним из наиболее существенных событий последнего времени стал кризис вокруг Катара. Он сопровождался формированием так называемого арабского квартета — коалиции Саудовской Аравии, ОАЭ, Бахрейна и Египта — потенциального качественно нового центра силы в арабском мире и на Ближнем Востоке в целом. Перед российской политикой в регионе в связи с этим встает вопрос о выборе стратегии на будущее.
Арабский квартет — это проект, который манил много поколений идеологов и политиков в арабском мире. До сих пор было испробовано немало самых различных рецептов, но ни один из них не дал желаемых результатов. Интеграционные усилия арабов каждый раз разбивались об их неспособность договариваться между собой и абсолютное нежелание жертвовать чем-то во имя общих целей и ценностей.
До самого последнего времени казалось, что наиболее успешным проектом был Совет сотрудничества арабских государств Персидского залива (ССАГПЗ). Эта группировка, объединяющая Саудовскую Аравию, ОАЭ, Кувейт, Бахрейн, Оман и Катар, продвинулась по пути интеграции настолько далеко, что уже ставила вопрос о введении единой валюты и создания объединенных вооруженных сил.
Но кризис вокруг Катара поставил эти и другие перспективные планы под сомнение, поскольку выявил раскол и в столь мощной, казалось бы, структуре. Ведь отнюдь не все члены совета поддержали антикатарские инициативы Манамы, Эмиратов и Эр-Рияда: Кувейт и Оман не присоединились к блокаде Дохи. Становится очевидным, что и ССАГПЗ не свободен от традиционной для арабских государств неспособности к объединению.
Одним словом, история арабских интеграционных инициатив заставляет с большой долей сомнения оценивать устойчивость и перспективность новейшего квартета.
Однако нельзя не отметить и тот факт, что к этой группировке сильно тяготеет влиятельная в арабском мире Иордания, а также Палестинское государство, чья политическая роль превышает ее потенциал.
Но самое главное — это то, что арабский квартет расценивается Израилем в качестве возможного союзника. В Тель-Авиве откровенно дают понять, что хотели бы создать со странами квартета и Иорданией чуть ли не военно-политический союз. Основой для него должно стать противостояние Ирану.
Иранский фактор, безусловно, является одним из главных для единства арабского квартета. Можно даже говорить о том, что этот союз носит достаточно ярко выраженный ситуативный характер: так называемая иранская угроза стала общей целью для большинства его участников, а заодно выявила слабые места в ССАГПЗ, поставив его на грань краха. Ведь Катар стал изгоем именно из-за стремления сблизиться с Ираном, а Кувейт и Оман отказались от блокады Дохи, поскольку сами поддерживают весьма близкие связи с Тегераном.
Ситуативность квартета, возможно, является залогом его долговечности, ибо она (пока) не заставляет его участников строить нереализуемые проекты всеобщего единства и процветания, ограничивая воображение практическими и актуальными задачами. Если группировка сохранится в нынешнем формате (с участием Иордании) и сможет найти общий язык с Израилем, то ее будущее может оказаться более определенным.
Другое обстоятельство, позволяющее расценивать эту арабскую коалицию как потенциально стабильное формирование, — его узость. И пока есть надежда, что его основателям удастся избежать соблазнов арабского универсализма — стремления осуществить мечты, заключающиеся в полном объединении всей арабской родины. Конечно, при этом они рискуют получить обвинения в расколе, но это не должно их смущать.
Наконец, принципиально важной характеристикой квартета можно считать союз двух крупнейших арабских стран — Египта и Саудовской Аравии. «Правда.Ру» уже писала о перспективах, которые имеет этот союз. На наш взгляд, объединение потенциалов этих государств — военного, интеллектуального, промышленного у Египта и финансового и энергетического в КСА — способно создать качественно новый полюс силы на Ближнем Востоке. Особенно если к нему присоединится Израиль.
В свете всего этого России предстоит ответить на принципиальный вопрос: намерена ли она сделать выбор между арабским квартетом и Ираном? Ведь поляризация будет продолжаться, и очень быстро поставит Москву перед выбором: или Иран, или его противники (квартет и Израиль).
В более узкой постановке этот вопрос может касаться лишь отношений РФ с Катаром: намерена ли Россия использовать нынешний кризис вокруг Дохи с тем, чтобы укрепить связи с нею? Или же она будет все больше ориентироваться на арабский квартет?
Безусловно, ситуации жесткого выбора по формуле «или, или» следует избегать. Но соблюдать такой баланс возможно лишь ограниченное время.
В настоящее время создается впечатление, что Москва предпочитает глядеть в сторону Катара. Для этого, конечно, есть основания: этого требуют газовые интересы, близость с Ираном. Более того, наверняка катарская сторона не скупится на посулы и многообещающие намеки, касающиеся масштабных закупок вооружений, например.
Но вряд ли этим обещаниям стоит полностью доверять. В той ситуации, в которой оказалась Доха, она будет обещать кому угодно и что угодно. Но захочет ли и сможет ли она выполнить обязательства?
Полагаться на стойкость маленького, но гордого Катара перед лицом санкций и блокады недальновидно. Противники Дохи не скрывают, что делают ставку на смену режима там. Чего наверняка попытается не допустить Иран. То есть уже в обозримом будущем нельзя исключать роста нестабильности в эмирате, который рискует превратиться в арену противоборства арабов и Тегерана. Готова ли Россия впутываться в эту историю? Тем более что в нее могут оказаться вовлечены США, Британия и Турция, которые уже имеют свои военные базы в Катаре.
Наконец, излишнее внимание и сочувствие к Катару может сделать Россию заложницей региональной политики Тегерана и одновременно лишить перспектив налаживания более масштабных и долгосрочных связей с Египтом и Саудовской Аравией. И если выгоды от дружбы с Эр-Риядом пока выглядят призрачно, то ценность хороших отношений с Каиром доказана временем. И будет только возрастать, если арабский квартет сумеет наладить конструктивную работу с Израилем.
Поэтому представляется, что России следовало бы подумать о том, чтобы предоставить Катар его собственной судьбе и тем самым добиться формирования системы более тесного и предметного взаимодействия с Саудовской Аравией, ОАЭ, Бахрейном и Египтом. Это в свою очередь позволило бы Москве создать основы для поддержания эффективного баланса между квартетом и Ираном.