Реплика. В связи с комментариями
Мне стыдно за
maximalik, который осудил меня за сочувствие к Навальному, к его страшной беде, и приписал мое сочувствие «моей влюбленности», тому, что «влюбленный человек слеп». maximalik считает, что Навальному нельзя сочувствовать, потому что он националист и человек неискренний. Уважаемый maximalik, недостатки Навального я знаю лучше, чем вы, и лучше, чем кто бы то ни было в мире. Я эксперт, специалист по недостаткам Навального. То, что для вас подозрения и предположения, для меня непреложные факты. И я не просто знаю о недостатках Навального, я о них писала в нашем ЖЖ очень подробно, посвятила этому не один десяток постов, я думаю, добрую сотню страниц, а может, и больше. На эти посты множество комментариев написали в основном поклонники Навального, которых гораздо больше, чем противников. На один из постов было 670 комментариев, так что я не только не могла на них на все ответить, но у меня даже прочесть их все не было возможности. Сторонники Навального ругали меня последними словами, включая матерные, и даже угрожали мне. Писали: «Сука пархатая, кишки на мостовую». Я отдала много времени и сил «разоблачению» Навального. Изучила «феномен Навального» и все результаты изучения выложила в ЖЖ. И хочу обратить ваше внимание на тот факт, что боролась с Навальным только я одна, больше никто этого не делал ни в нашей стране, ни за рубежом. А теперь Алексей в беде. И какие бы ни были у него недостатки, он человек, и значит, брат наш. Он тот самый ближний, которого нужно возлюбить как самого себя, даже если он твой враг и твой гонитель. Евангелие – именно про это.Я рассказывала, что все четыре года, которые мы вместе работали в «Яблоке», наша Комиссия по партстроительству, где я была членом, затем сопредседателем и председателем, была в жесткой оппозиции к Навальному, я рассказывала, что была очень удивлена, когда Навальный, несмотря на наши с ним разногласия, попросил именно меня вести его и Ильи Яшина избирательную кампанию, когда они баллотировались в Мосгордуму от какого-то окраинного района возле Солнцево. Я согласилась и вкалывала как проклятая, в лепешку расшибалась, работала с восьми утра до одиннадцати вечера, а в одиннадцать вечера приходила в «Яблоко» в штаб выборов и отчитывалась о работе, проделанной за день. Нужно сказать, что это было мое первое хождение в народ. Я всю жизнь общалась только с узким кругом моих друзей, и это все была интеллигенция. О декабристах сказано: «Узок круг этих революционеров. Страшно далеки они от народа». Вот «страшно далеки» – это про меня. Нужно сказать, что впечатления от встречи с народом были очень сильные, прямо-таки ошеломляющие. Мужчины были пьяны уже с утра, а женщины не говорили, а лаяли. И я пыталась понять, то ли мужчины с утра напиваются, потому что их жены не умеют с ними разговаривать, а лают, то ли жены лают, потому что их мужья уже с утра пьяны. И это было не единственное впечатление, но все остальное в том же роде. Я в «Яблоке» вечером рассказывала всем собравшимся об этих своих впечатлениях, и это всех очень забавляло. Когда Навальный дал мне листовки, чтобы я раздала их избирателям или опустила в почтовые ящики, я спросила: «Вы думаете, они умеют читать?» Я сказала это совершенно искренне. Я понимала, что в школе их учили не только читать, но и писать, но школа была давно, за это время они могли разучиться, потому что это свое умение они никак не использовали.
Мои кандидаты в городскую думу не прошли, но Навальный сказал мне, что на этих выборах именно в том районе, где я агитировала за «Яблоко» проголосовало значительно больше избирателей, чем на всех предыдущих выборах. Таким образом он высоко оценил мою работу – и этим утешил меня. И я была ему благодарна и за эту оценку, и за опыт работы с населением, который был для меня бесценным. Значит, эти люди, о которых я несколькими строчками выше так дурно отозвалась, все-таки услышали меня. Так что с Навальным у меня связаны не только отрицательные воспоминания, но и положительные. Жизнь – она пестрая, всякая. И правильно написал
_jk, «человеческие отношения не арифметика, слагаемыми не определяются».И то, что я сказала о своей «влюбленности», не нужно понимать так буквально. Мне было 80 лет, а в этом возрасте не влюбляются, как в 20, 30, 40 и даже 50 лет. Мне нужно было вместо слова «влюбленность» найти какое-то другое слово, более точное. Может быть, это слово «любование». Навальный тогда был очень красив, а красота – дар Божий. А я особенно чувствительна к красоте и вообще к эстетической стороне жизни.
А сейчас Навальный – жертва Путина, которого я считаю главным носителем зла в нашей стране. Он мой враг номер один. И кроме того, я вообще не понимаю, как можно радоваться тому, что случилось с Алексеем, кем и каким бы он ни был. Мне кажется, радоваться такому может не нормальный человек, а какой-то совершенный выродок. Даже от maximalik я этого не ожидала. Я вообще не умею ненавидеть, не знаю, как это делается. Я могу теоретически ненавидеть каких-то своих идеологических или политических противников, но как только такой противник предстанет передо мной во плоти и крови, я сразу вижу, как он уязвим, как легко ему причинить боль. Вижу все его комплексы и прочие внутренние проблемы – и вся моя ненависть тут же улетучивается, мне становится его жалко. Как сказала одна старая женщина в каком-то ток-шоу на телевидении, «людей жалко, особенно… всех». Вот это – про меня. Всех особенно жалко. И будем молиться за здоровье Навального и за Юлю, чтобы Бог дал ей сил вынести эти испытания, а ведь у них двое детей в возрасте, когда родители еще очень нужны.