«Маленьких детей расстреливали вместе с матерями»

Из протокола допроса в «СМЕРШе» в качестве обвиняемого бывшего полицейского украинской полиции В. Покотило

11 марта 1945 г.

Покотило Василия Федоровича, 1914 г. рождения, уроженец г. Киева, украинец, со средним техническим образованием, б/п, из рабочих, гр-н СССР

Со 2 октября 1941 г. я уже состоял на службе в шуц-полиции, куда я пошел добровольно, имел желание своей работой вместе с немцами участвовать в разгроме Советской власти. Почти сразу же меня назначили в личную охрану бургомистра городской управы Багазия. Исполняя эту обязанность, я постоянно находился с Багазия, с целью предотвращения покушения на его жизнь. В конце ноября 1941 г. за пьянку и грубость с немецким офицером я был переведен на работу в гараж горуправы. В марте 1942 г. гараж расформирован, и я остался без работы, а в мае 1942 г. установил связь с немецкой разведкой…

В июле 1942 г. оформился на работу в городскую полицию безопасности в агентурный отдел…

В сентябре 1943 г. в связи с успешными продвижениями частей Красной Армии, немцы производили аресты всех, даже зарегистрировавшихся у них коммунистов. Я участвовал в этой операции, и как человек, хорошо знающий Железнодорожный район города был послан туда на изъятие коммунистов. В этой операции лично мной было арестовано 10 или 12 человек членов партии. Операцией по изъятию коммунистов руководило «СД», и всех арестованных в этот раз лиц мы отправляли в «СД», а что с ними дальше было, я сказать не могу.

Вопрос: Расскажите, где производились расстрелы советских граждан в Киеве и какое участие вы принимали в этих расстрелах?

Ответ: С первых дней оккупации Киева немцами начались массовые расстрелы советских граждан. Только за последние дни сентября 1941 года было расстреляно около 50 000 человек евреев и комиссаров Красной Армии. Расстреляли эту массу людей в Лукьяновке около еврейского кладбища, в так называемом «Бабьем Яру»…

Первый расстрел, в котором я принимал участие, произошел в октябре 1941 г. в 10 часов. Шеф полиции предложил группе полицейских, в том числе и мне, отвести 20 человек арестованных евреев в «СД» и там получить дальнейшие указания. Когда мы прибыли с арестованными в «СД», нам было дано указание о расстреле их. На машине мы привезли свои жертвы в «Бабий Яр». Там предложили им выкопать яму, и когда она была готова, мы сняли со всех верхнюю одежду и, построив в шеренгу, расстреляли всех. Причем полицейских было 10 человек и каждому из них пришлось расстреливать по два человека. Я лично в этот раз расстрелял из нагана одного мужчину и одну женщину.

Примерно через 5 дней после первого расстрела я принимал участие в расстреле новой группы в количестве 35 человек. В эту группу входили арестованные партизаны, работники НКВД и евреи, причем среди евреев находились дети в возрасте от 3-х до 10 лет.

Из «СД» мы эту группу привезли в «Бабий Яр», заставили мужчин и здоровых женщин вырыть яму. Когда она была готова, мы отобрали у женщин детей, и, построив взрослых на краю ямы, мы расстреляли их из пистолетов. Вслед за взрослыми расстреляли залповым огнем детей, причем детей младшего возраста расстреливал немец, а немного старше — мы. В этот раз я пострелял 3–4 человека.

В конце июля 1942 г. во время моего дежурства в полиции был выделен наряд работников полиции, которым предложили отвести группу арестованных, примерно 25 человек, в «СД». Когда мы привели своих арестованных во двор «СД», то там стояло четыре машины, на которые мы посадили приведенных арестованных. На эти же машины работники «СД» посадили своих арестованных. Всего в этот раз мы возили на расстрел 120 человек. Среди этой группы были мужчины, женщины и дети. Причем среди женщин и детей находились лица и русской национальности.

Вот эту группу мы привезли в «Бабий Яр» и обнаружили там один ров, еще не совсем заполненный трупами от предыдущих расстрелов, выстроили своих арестованных на краю этого рва и залповым огнем из автоматов расстреляли всех. Женщин и детей расстреливали после мужчин, причем дети были разных возрастов от 2–3 лет и выше.

Маленьких детей, которые не уходили с рук матери, расстреливали вместе с матерями. А тех, которые были немножко побольше, ставили вместе со взрослыми на краю рва. Закапывали ров после расстрела военнопленные, которые недалеко от еврейского кладбища содержались в лагере.

С переходом меня на работу в район в массовых расстрелах мне не приходилось участвовать, но одиночные расстрелы были.

ДА СБУ, ф. 5, спр. 43 555, арк. 42–50.

Оригинал. Рукопись.

Бабий Яр