Семинар 22 августа
Тема сложная и неоднозначная. Сама по себе математическая теория катастроф в ее практическом приложении к социальным процессам, безусловно, не может применяться прямо "в лоб". Хотя бы потому, что классические семь моделей катастроф по Рене оперируют не более чем тремя переменными и не более чем пятью параметрами системы. В социальных системах действует значительно большее число тех и других, а потому было бы крайне опрометчиво пытаться создать некую универсальную формулу с тем, чтобы применять ее в надежде на универсальное же объяснение всего. Уже поэтому реальную и гораздо более сложную картину происходящего вначале нужно упростить, создать модель, и уже затем проводить аналогии полученной модели с известными типами катастроф, чтобы строить те или иные прогнозы.
В определенном смысле это та же задача, что и прогнозирование погоды. Сложную динамическую систему приводят к более упрощенной модели, которая и является основой для прогнозирования. В зависимости от набора принятых во внимание факторов моделей может быть несколько, сама по себе задача ее создания чрезвычайно сложна. В мире есть только четыре страны, обладающих своей собственной математической моделью погоды. В определенном смысле это показатель высочайшего уровня развития страны, способной на создание подобной модели. В России она тоже есть - конечно, полученная в наследство от СССР.
К задаче создания чего-то подобного применительно к социальным процессам еще никто не подошел, хотя есть работы в этом направлении, есть попытки решения и поиска - в том числе и в нашей стране. Но пока нет ни одной пригодной к работе и дающей реальный результат модели, все очень приближенно.
Тем не менее, определенные наработки позволяют с оговоркой о погрешности создавать простые модели динамики социальных систем в период их трансформации (катастрофы). С учетом того, что Россия уже вошла в катастрофический сюжет, причем вошла однозначно, было бы логично рассмотреть хотя бы рамочные сценарии возможного развития событий. У меня сформировано мнение на этот счет, хотя по мере появления новых событий и процессов это мнение может меняться, да и меняется. Однако в целом каких-либо сомнений в том, что именно будет происходить в нашей стране, нет уже года два-три. Примерно с 2017-2018 года системный кризис, в который вошла Россия после 2008-2009 годов, стал проявлять все признаки своего исчерпания и перехода в следующий этап развития, А следующим и последним этапом в таком случае становится именно катастрофа. К концу 19 года сомнений в том, что она уже началась, не осталось, а потому, учитывая специфическую особенность этого процесса (к которой относится ее необратимость), вопрос встал лишь о модели, по которой наша катастрофа будет развиваться.
По всем признакам, это будет процесс довольно высокого порядка, нас будет ждать не менее трех точек бифуркации (раздвоения), в каждой из которых нам предстоит сделать ключевой и необратимый по своим последствиям выбор. В таком случае перед нами возникает 14 возможных сценариев развития событий, хотя на самом деле на практике мы столкнемся всего лишь с тремя - после каждой критической точки нереализованные сценарии будут исчезать.
Однако пока выбор не сделан, и мы можем с довольно высокой точностью говорить лишь о первой точке экстремума. О первом выборе, который придется сделать, причем по всем признакам, в течение буквально одного года - примерно до следующего лета-осени. Возможно, и раньше. В зависимости от того, каков будет этот выбор, можно будет сразу отсечь половину (то есть, семь) сценариев, которые уже точно не будут реализованы и прогнозировать следующий.
Но может случиться так, что ситуация приведет нас к еще более сложной модели развития событий, в которой нам предстоит сделать более чем три выбора при прохождении катастрофы. При возникновении Советской России произошло именно так - между крушением царизма и выбором модели строительства социализма в отдельно взятой стране пришлось пройти через пять критических точек, выбор в каждой из которых не был предопределен, и в любой из этих точек наша история могла пойти совершенно иначе. Времени это заняло тоже достаточно много - порядка десяти лет: от 1917 года до примерно 1927-28 годов. Так что катастрофы в социальных системах - штука предельно сложная и главное - принципиально непрогнозируемая дальше следующей критической точки.
Сегодняшний выбор, который предстоит сделать в нашей стране, вполне очевиден: это выбор между переходом к террористическому управлению страной через ничем не ограниченное насилие в интересах правящей сегодня клики и сносом нынешнего режима в пользу буржуазно-демократического режима. Этот выбор однозначен и прямо вытекает из имеющегося набора политических сил в правящей элите. Другого набора нет. На "выходе" из этой точки мы получим при любой ситуации предельно слабый социальный субъект, находящийся в неустойчивом по отношению к внутренним и внешним противоречиям положении. Что и предопределяет неизбежность новой критической точки с новым выбором. Причем время "жизни" возникшего на обломках нынешнего режима субъекта будет предельно коротким - от силы год-полтора или меньше. После чего и он уступит место следующему.
Вот, собственно, обо всем этом, но более подробно я буду говорить на семинаре. Организаторы предложили в качестве содокладчика (или оппонента - тут уж как получится по ходу обсуждения) известного в профессиональном сообществе социолога Михаила Соколова. Лично с ним я никогда не сталкивался и не общался, тем интереснее будет пообщаться на столь непростую тему.
С организационной стороны я не могу дать ответ ни на один вопрос - вся организация и все вопросы на организаторах. С ними можно связаться по обратной связи по той же ссылке, которая приведена в начале текста. Надеюсь, что будет интересно и небесполезно.
Естественно, что помимо наших докладов, выступлений и реплик будут ответы на вопросы, которые могут возникнуть у слушателей.